Макс пожал плечами.
– Это непростой вопрос. Я успею принять душ до ужина? Пахнет, между прочим, восхитительно.
– Сто раз. Только будь осторожнее с занавеской, иначе вода затопит всю кухню не хуже Ниагарского водопада.
– Ну что ты, разве я могу затопить цыпленка в вине? – Он говорил беспечно, но мне послышалась в его голосе какая-то странная натянутость. Я не могла понять почему.
Ужин удался, Макс много разговаривал, и, судя по всему, беспокойство его прошло. Мы то и дело смеялись, ели, потом опять смеялись, и меня все время не покидало ощущение, что я еще никогда не была в Грижьере такой счастливой. Макс ни разу не заговорил о своем отъезде, но я знала, что он неизбежен, и только это тревожило меня. Макс настоял на том, чтобы вымыть посуду, а я сварила кофе. Мы взяли его с собой на террасу и сидели, глядя на мерцающие вдали огни Сен-Виктора. Было совсем тихо, и лишь по-прежнему стрекотали кузнечики, иногда ветер, напоминавший шепот, шелестел листвой в верхушках деревьев.
– Вот они, высокие горы, – вдруг сказал из темноты Макс.
– Ты выдумал собственный миф. Гадес, насколько мне известно, никогда не наносил визита Персефоне.
– Не наносил. Но мне кажется, мы оба выдумали собственные мифы. У меня своя теория.
– Правда? Расскажи.
Он помедлил, закурил сигарету и откинулся в кресле:
– Я думаю, все мы носим в себе некий миф, основанный на том, что нам внушили в детстве. Все дело в том, как мы сами воспринимаем себя. И мы крепко держимся за свои мифы, пока что-нибудь не заставляет нас измениться.
– Ты хочешь сказать, что мы сами выбираем себе роли?
– Именно. И я очень хорошо играл свою, пока не встретил тебя, и ты не подсказала мне что-то совсем другое. А я тебе.
– Да... кажется, я начинаю понимать, что ты имеешь в виду. А Гастон считает, что он Маленький принц, спустившийся на землю, и ищет свою звезду.
– Я убежден, что его увлекла эта история, потому что он рассматривает ее как свою собственную, и так будет, пока не явится тот, кто нашепчет ему другую.
– Когда он найдет свою звезду, – сказала я тихо.
– Когда найдет, – согласился Макс.
Я поглядела в темноту на огоньки, зажигающиеся в черном огромном небе, и улыбнулась.
– Интересно, какую из них? – спросила я.
– Это предстоит узнать только ему самому. А меня больше интересует твоя. Ты нашла ее, Клэр?
– Да... да. 3наешь, забавно, но Гастон спросил меня то же самое, как раз накануне твоего приезда. И я поняла тогда, что-то, что делало меня раньше счастливой, стало без тебя пустым, и. еще, что ты был прав, когда говорил, что я боюсь рисковать.
