– Да, я думаю, вы правы. Мне кажется, было бы интересно написать целое семейство. Понимаете, поближе узнать отношения. Здесь по-моему кроется масса возможностей.
– Интересно, почему вы так много занимаетесь пейзажем? Может, это безопаснее? он улыбнулся.
– Вы хотите сказать, что я опасаюсь добираться до сути?
– Я ничего не хочу сказать. Это было бы бестактно, но мне кажется, вы обладаете способностью очень ясно видеть, не отвлекаясь на мелочи. Портрет вашего юного друга – прекрасный тому пример.
– Ну это-то было несложно. Я его люблю, – тихо ответила я.
– Это заметно. А вам ведь не просто полюбить, так ведь, Клэр?
Я ужасно растерялась, до того неожиданно прозвучало его последнее утверждение, которое, надо отдать ему должное, было весьма справедливым.
– Да... пожалуй, вы правы.
– Тут нечего стыдиться, моя милая. Некоторые расточают любовь с такой щедростью. будто раздают театральные контрамарки. Она для них мало что значит. А вы, наоборот, относитесь к тем, кто чувствует глубоко, и потому очень разборчивы. Но я думаю, если вы уж полюбите, то так сильно, что разлюбить вас сможет заставить только...
– Макс, вы что, читаете в мыслях? – спросила я, приходя опять в полное замешательство.
– Нет, просто я наблюдателен. 3а последние несколько лет я научился разбираться в человеческой породе.
– Я вижу, и иногда это доставляет некоторое неудобство.
Он улыбнулся.
– Вас это не должно беспокоить. У вас самая прекрасная порода из всех, что мне приходилось наблюдать. Скажите-ка мне, у вас были с кем-нибудь серьезные отношения?
– Господи, вы что всегда таким способом исправляете себе настроение?
– Бывает. Но вы мне не ответили, – продолжал он невозмутимо, – впрочем, если вам неприятно, можете не отвечать.
– Нет, отчего же. Я отвечу на ваш вопрос отрицательно. Нет, не было, и это является предметом бесконечных огорчений для моего семейства.
Макс кивнул.
– Я так и думал. Только не могу понять, почему?
– Думаю потому, что я ни разу не встретила человека, с которым бы чувствовала себя свободно. Вы понимаете, что я имею в виду? В конце концов, любой мужчина начинает куда больше интересоваться следствием, а не причиной.
Он рассмеялся.
– Мне нравится ваше объяснение. 3наете, шагать не в ногу всегда трудно.
– Ну еще бы, отлично знаю. Большую часть жизни я чувствую себя дурочкой, стоит мне открыть рот, потому что все, что я произношу, бывает либо неверно понято, либо ставит людей в тупик.
Макс посмотрел на меня задумчиво.
