Во дворе у дома в землю врыты огромные глиняные кувшины – чури. В них хранят вино. Володя залезает в порожний чури и отсылает сестру Олю в самый дальний угол двора. Тщательно декламирует он на дне гулкого кувшина очень нравившиеся ему стихи Майкова «Пастух»:
Был суров король дон Педро…
Его интересует, далеко ли слышно и как звучит его голос, поддержанный резонансом чури.
Потом окружающие замечают, что он и сам пробует складывать стихи, иногда даже говорит в рифму. Несколько раз подряд от начала до конца перечитывает он «Дон-Кихота». Сделав деревянный меч и латы, он носится по горам «рыцарем печального образа» и разит окружающее.
Однажды семья отправляется посмотреть Гелатский монастырь, недалеко от Кутаиси. Заходят в церковь. Идет служба на грузинском языке.
– Мамиса, дадиса, сулиса!..—бубнит священник. И вдруг Володя в тон ему подхватывает:
– Крутися, крутися, колесо, чтобы дело наше пошло хорошо!
А голос у него уже такой, что слышно во всех углах церкви. Все смеются, разобрало даже богомольную тетку. Володю спешно выпроваживают из церкви.
Так кончается первое публичное выступление Владимира Маяковского.
Когда ему исполняется семь лет, мать Александра Алексеевна отвозит сына в Кутаиси.
Весной 1902 года Володя держит экзамен в Кутаисскую гимназию, в старший приготовительный класс. Арифметика прошла хорошо, хотя незадолго до этого наука о числах казалась Володе Маяковскому совершенно неправдоподобной. Привыкший к обилию фруктов, он никак не может понять, зачем нужно считать яблоки и груши. Складывать их он еще согласен, но вычитание кажется мальчику делом уж совершенно ненужным.
Неприятности начинаются на экзамене по русскому и церковнославянскому языкам. Священник спрашивает:
– Что такое око?
– Три фунта, – быстро отвечает Володя, так как «око» по-грузински – три фунта.
Обиженный экзаменатор напоминает поступающему, что тот находится в гимназии, а не на грузинском базаре. И Маяковский впоследствии пишет в своей автобиографии: «Возненавидел сразу все древнее, все церковное и все славянское». Должно быть, потому, что древний церковнославянский язык был языком церкви.
В гимназию его принимают.
Кутаисским гимназистам долговязый мальчик из Багдади кажется провинциалом. Его дразнят, задевают. Но новичок из Багдади при первом же столкновении показывает обидчикам, чего он стоит в драке. А вкусная багдадская чурчхела, которой он великодушно угощает побежденных, окончательно укрепляет его авторитет в классе. Кроме того, оказывается, он хорошо рисует, может изображать смешные вещи и, если надо, срисовывать корабли для товарищей.
