Лоретта вспомнила взволновавшие ее флюиды и поняла, что Ингрид говорит чистую правду.
Ей оставалось только надеяться, что новый туалет придаст ей сил вернее играть взятую на себя роль.
Одновременно она получит достаточно доказательств, чтобы убедить отца, насколько невозможен маркиз, как ее будущий муж.
— Во Франции, как полагаю, тебе известно, есть два главных дома моды, — сказала Ингрид, — Ворта и Лаферье. На мой взгляд, Лаферье тебе больше подойдет, чем более знаменитой и очень избалованный Фредерик Ворт.
Когда позднее они свернули с Рю де ла Пе на Елисейские поля, Лоретта была склонна согласиться с кузиной.
Никто, кроме Лаферье, не мог бы придать ей столь светски искушенный, совсем французский вид, дышащий бесподобным парижским шиком.
Она собиралась купить только одно вечернее платье.
Ингрид настояла, чтобы она приобрела их три, не считая нескольких очень элегантных дневных туалетов, которые все до того ей шли, что оказалось невозможным остановить выбор на каком-то одном.
Однако как ни зачаровали Лоретту платья, столь непохожие на все ее прежние, она внимательно выслушивала все, что Ингрид говорила ей про маркиза.
— Полагаю, в каждом столетии рождалось несколько женщин, неотразимых для мужчин, — говорила она, — и благодаря не только красоте, но и талантам, и качествам характера. И то же самое относится к сильному полу.
Она внимательно посмотрела на Лоретту и продолжала:
— Когда мы называем Фабиана «современным Казановой» или «Дон Жуаном», это по-своему комплимент, так как в нем есть что-то, чего другие мужчины лишены.
— Магнетизм! — прошептала Лоретта, но Ингрид как будто не услышала.
— Трудно найти более восхитительного, умного и обаятельного собеседника или друга, но мужем он будет совсем другим!
Положив ладонь на руку Лоретты, она добавила мягко:
— Я боюсь, любовь моя, что вопреки всем моим словам ты увлечешься Фабианом и позволишь своему отцу убедить тебя выйти за человека, который сделает тебя невообразимо несчастной.
— Я это прекрасно понимаю, — сказала Лоретта. — И трудность заключается лишь в том, как отыскать веские аргументы, которые убедили бы папу, что я не просто глупенькая мисс, шокированная тем, что у мужчины до брака было много любовниц.
— Только англичане верят, будто распутник способен исправиться, — сказала Ингрид со жгучим сарказмом. — А французы давно убедились, что леопард пятен не меняет. Поэтому француженка ожидает, что муж будет ей неверен, и, когда это случается, она подготовлена.
