— Мне необходимо увидеть маркиза самой… это главное! — сказала Лоретта. — И прошу тебя, Ингрид, об одном: одень меня и дай мне новое имя!
После маленькой паузы она продолжала:
— Познакомь меня с ним как со своей подругой, но только не дочерью герцога Мэрдескэрта.
Ингрид внимательно на нее посмотрела, прежде чем сказать:
— Полагаю, за всем этим стоят твой отец и отец Фабиана.
— Ну конечно, — ответила Лоретта. — Я убеждена, что брак со мной столь же мало привлекает маркиза, как меня — брак с ним, и наши отцы приняли это решение в ложе на ипподроме.
Наморщив лоб, она добавила:
— Я не понимаю только одного: почему дюк так торопится.
— Пожалуй, я знаю ответ, — сказала Ингрид. — Дюк встревожился, потому что Фабиан сейчас близок с чрезвычайно привлекательной экстравагантной женщиной, на которой может даже жениться.
— Что значит «даже»? — спросила Лоретта.
— Будь она demi-mondaine[10], вопроса о браке встать не могло б, однако эта женщина, хотя заведомо неровня де Соэрденам по родовитости или крови, тем не менее принадлежит к светскому обществу.
Ингрид усмехнулась и добавила:
— К тому же она недолго была замужем за человеком безусловно благородного происхождения.
— А что такое demi-mondaine? — спросила Лоретта.
Ингрид посмотрела на нее с изумлением и после паузы объяснила:
— Так называют женщин, в высшем свете не принятых.
— Так вот почему дюк хочет, чтобы его сын вступил в брак, который ни у кого не вызвал бы нареканий!
— Разумеется, — ответила Ингрид, — а кто для этого подходит лучше, чем ты?
Лоретта вскочила:
— Ни за что! Я должна убедить папу, что это невозможно! Но сначала мне надо убедиться самой. Прошу тебя, Ингрид, дай мне познакомиться с ним!
Самой увидеть, какой он. Тогда, быть может, я найду доводы убедить папу, что в мире, кроме сына дюка де Соэрдена, есть и другие мужчины.
Ингрид глубоко вздохнула:
— Это будет трудно, очень трудно, Лоретта! Но я готова на все, на все, лишь бы помешать тебе погубить свою жизнь, как произошло со мной! Я попытаюсь сделать все, о чем ты просишь.
— Но пойми одно, — сказала Ингрид, — Фабиан не обратит на тебя внимания, если будет думать, что ты geune fille[11].
Лоретта посмотрела на кузину с удивлением, и Ингрид объяснила:
— Все светские львы старательно игнорируют молоденьких девиц, так как опасаются, как бы их не принудили жениться, если они хотя бы обменяются парой слов с юной барышней.
Она засмеялась.
— Так что ты можешь понять, что более искушенные красавицы по обеим сторонам Ла-Манша всячески поддерживают в них это убеждение, и я не сомневаюсь, что Фабиан никогда не заговорит с geune file, если только она ему не родственница.
