Друзья вошли в холл. Когда маркиз брал у слуги свой цилиндр, он заметил Маркхэма, стоящего у лестницы.
— Кстати, Маркхэм, — сказал Джастин, — как имя молодого Уодбриджа, который унаследовал имение?
После небольшой паузы Маркхэм нехотя ответил:
— Его зовут Чарльз, милорд. Зачем вам это нужно знать?
— Я подумал, что странно не знать имен ближайших соседей, — заметил маркиз.
Говоря это, он спускался к ожидавшим друзей лошадям. Энтони спросил, в свою очередь:
— Так, значит, мы направляемся на «виноградник Навуфея»? Я с большим интересом посмотрю на него.
— Я тоже, — отозвался Джастин. — Это была запрещенная территория с тех пор, как я себя помню.
Устроившись в седле, Энтони сказал:
— Я думаю, нужно вначале немного разогреть лошадей. Предлагаю скакать через парк.
— Согласен, — кивнул Джастин.
Поплотнее натянув цилиндры, они тронули лошадей, из-под копыт полетели куски торфа.
Проскакав около мили, приятели натянули поводья, и Энтони воскликнул:
— Черт побери, Джастин, я не могу понять, почему твои лошади всегда намного лучше моих. Не продашь ли ты мне ту, которая сейчас подо мной?
— Конечно, нет! — ответил маркиз. — Ты знаешь, что я никогда не продаю своих лошадей.
— Я почти не надеялся, когда спрашивал об этом, — улыбнулся Энтони.
До леса они доехали шагом, а затем Джастин повернул в противоположную сторону.
— Теперь нанесем визит, — сказал он, — интересно, какой прием нам окажут.
— Похоже, что в этой части света люди очень чувствительны, — заметил Энтони. — Я видел лицо твоего управляющего, когда он сообразил, куда мы направляемся. Оно напоминало маску ужаса из греческой трагедии.
Маркиз засмеялся.
— Бедный старина Маркхэм! Он помнит, как жестоко мой отец ненавидел адмирала. Я думаю, что слуги всегда перенимают у своих хозяев их любовь и ненависть.
Они поскакали дальше и вскоре увидели перед собой кирпичную стену, которая, как помнил маркиз, окружала дом адмирала.
Друзья без труда отыскали въезд: рядом с воротами на высоком флагштоке развевался английский военно-морской флаг.
Энтони рассмеялся:
— Ничего удивительного, если это раздражало твоего отца.
— Даже если он и не мог его видеть, ему достаточно было знать об этом, чтобы злиться, — сказал Джастин.
Когда они въезжали в ворота, маркиз оглянулся и увидел вдалеке мужчину, скачущего между деревьями. Ему показалось, что под этим седоком превосходная лошадь.
Джастин рассеянно подумал, не сосед ли это, о котором забыл упомянуть Маркхэм, затем приятели проскакали по короткой дорожке, которая вела к великолепному цветнику, разбитому перед домом елизаветинской эпохи с остроконечной крышей и створчатыми окнами.
