– О, Себастьян, вот и ты! – воскликнула герцогиня. – Я удивлялась, почему ты не заходишь повидаться со мной.
– Я воздерживался от этого, – ответил герцог. – Ты ожидала двух посетителей?
Герцогиня покраснела, и на мгновение Вирджиния увидела, что она намерена отрицать очевидное. Затем она произнесла почти демонстративно:
– Да, ожидала! Ты не знаешь, что с ними случилось?
– Я сказал им, что, если они когда-нибудь еще раз появятся здесь, – медленно произнес герцог, – я сверну им шеи!
– Ты прогнал их! – слегка повысила голос герцогиня.
– Я прогнал их. Ты знаешь не хуже меня, мама, что тебе нечего продавать.
– Но я собиралась только позволить им взглянуть на пару моих вещей…
– Ты имеешь в виду свои драгоценности? – спросил герцог. – У тебя нет собственных драгоценностей. Я не раз говорил тебе, мама, что все, что ты носишь, является наследством. Ты давным-давно продала все, что принадлежало тебе. Если кто-нибудь купит то, что ты предлагаешь им сейчас, его обвинят в нарушении закона и привлекут к ответственности.
– Я этого не понимаю, – произнесла герцогиня с внезапным раздражением. – И совершенно невыносимо, что людей, кто бы они ни были, пришедших повидаться со мной, выгоняют, даже не сообщив мне об этом.
– Извини, мама, но я дал инструкции Мейтьюзу, что если когда-нибудь он снова впустит в замок подобного человека, то потеряет работу.
– Мейтьюз потеряет работу! Он служит у нас почти сорок лет! – воскликнула герцогиня. – Ты, должно быть, лишился рассудка! В самом деле, Себастьян, ты превзошел самого себя. Я не позволю тебе вести себя подобным образом. Я не ребенок и не сумасшедшая, чтобы ты вел себя со мной столь деспотично.
– Надеюсь, что я отношусь к тебе, мама, в высшей степени уважительно и с любовью, – ответил герцог. – Но все же я не позволю распродавать семейное наследство для того, чтобы каждый вечер проигрывать деньги в азартные игры. И зачем тебе нужны деньги? Ты обещала мне, что не станешь делать высоких ставок. Ты давала мне честное слово на этот счет. Не могу поверить, что у тебя долги.
Глаза герцогини сверкнули.
– Нет, конечно нет, глупый мальчишка! И прошу тебя, прекрати разговаривать о таких сугубо личных предметах. Позволь мне представить тебе нашу гостью из Америки.
Герцог удивленно посмотрел на Вирджинию, и выражение его лица изменилось. Оправившись от почти неистовой сосредоточенности на своей матери, он извиняющимся тоном произнес:
– Простите меня, я не заметил, что здесь присутствует незнакомый человек. Я принял вас за мисс Маршбанкс.
