— Про это место я подумала лишь оттого, что на карте оно выглядит довольно крупным, а расположено вдалеке отсюда.
— С этим моментом нужно быть поосторожней.
— Но если я потеряла память…
— Об этом писали в газетах! Люди, направлявшиеся на яхте в Англию, вскоре узнали бы о случившемся. Потом… ты была ведь в купальном костюме, так что ниоткуда, кроме Корнуолла, попасть в море не могла. Все это звучит неправдоподобно! Единственный, кто проглотил твою фантастическую историю, — миссис Парделл!
— Да.
— И не усомнилась в ней?
— Нет, ее интересовали только Трегарленд и мое отношение к происходящему там.
— Родителям тебе придется рассказать, конечно, правду!
— Это обязательно?
— Безусловно! Папа сумеет найти какой-нибудь выход, и чем скорее они узнают, Тем лучше. Они будут ужасно расстроены.
— Господи, благослови их! Виолетта, расскажи им все сама, хорошо?
— Я сделаю это немедленно! Они придут сюда и мы, обсудив ситуацию, что-нибудь придумаем.
— Я знала, что ты найдешь выход!
— На выдумки как раз горазда ты, но мне казалось, что ты способна выдумать что-нибудь более правдоподобное.
— Ну, память я должна была потерять, верно? Плавать я тоже должна была отправиться, чтобы все шло в соответствии с легендой. Я хотела, чтобы все подумали, будто я пала еще одной жертвой этого привидения…
— Это звучит слишком бесхитростно, но бесполезно придумывать хитроумную историю, если не выдумаешь удачную концовку! Это ты была здесь в тот день, когда я заходила? Это ты выглядывала из-за занавески?
— Да, мне так хотелось заговорить с тобой, но тогда я была еще не готова к этому. Я решила, что поступила глупо, позволив тебе явиться сюда, но тогда я просто не смогла себя заставить… Миссис Парделл поняла меня. Нужно сказать, она очень помогла мне. Кто бы мог подумать?
— Тебе известно, что произошло в Трегарленде?
— Я знаю, что Дермот умер, а Матильда сошла с ума.
Я решила, что сейчас не стоит рассказывать о том, что если бы не наша с нянюшкой Крэбтри бдительность, то погиб бы и Тристан.
Более того, меня переполняла радость от того, что Дорабелла вернулась. Я уже позабыла о горе, которое нам пришлось пережить. Она была вновь с нами, и я воспринимала это как благословение!
Теперь мне предстояло сделать все возможное для того, чтобы помочь ей выпутаться из сети, которую она же сама сплела для себя.
Мне хотелось смеяться — скорее от счастья, чем от того, что это выглядело забавным. Она была полностью уверена в том, что вместе мы что-нибудь придумаем, что если уж я здесь, то сумею вытащить ее из этой истории — как я делала это всю жизнь.
