— Воинская повинность? Это значит?..
— Все молодые мужчины, способные носить оружие, будут призваны на военную службу!
Я испуганно взглянула на Джоуэна.
— Полагаю, в отношении меня скажут, что управление поместьем — необходимая для страны работа, но, с другой стороны, если дело дойдет до конфликта, мне следует быть там.
Я продолжала смотреть на него. Он тихо рассмеялся и, взяв мою руку, поцеловал ее.
— Как приятно видеть, что вы за меня волнуетесь! Стоял прекрасный день. Настал май, было тепло.
Выйдя из дома, я заметила Дермота, сидевшего в саду на скамье. Я подошла и села рядом.
— Чудный сегодня денек! — заметила я.
Он кивнул, глядя на пляж, и на его лице было очень грустное выражение: наверняка вспоминал о Дорабелле.
— Интересно, что же теперь будет? — сказала я, пытаясь отвлечь его от этих мыслей. — Как вы считаете, начнется война?
— Думаю, что начнется.
Дермот снова кивнул, и мы погрузились в молчание. Я почувствовала, что бесполезно пытаться вывести его из состояния меланхолии. Неожиданно он сказал:
— Время проходит! Ее никогда не найдут, ода пропала… навсегда! — Я положила свою руку поверх его, а он продолжал:
— Вы и я, именно мы больше всех любили ее.
— Есть еще родители, они тоже нежно любили ее. Мать скрывает горе, но она очень переживает. Я так и не нашла свой портрет, который подарила Дорабелле.
— Она очень ценила его и часто рассказывала мне, как относится к вам, как вы всегда помогали ей выбираться из неприятностей. Она говорила, что была просто чудовищем, влезавшим в самые невероятные авантюры и при этом думавшим про себя: «Виолетта сумеет выручить меня».
— Да, примерно так у нас и было.
— Она говорила, что вы являетесь ее второй личностью, что вас связывает невидимая нить, что вы — лучшая половинка единого целого.
— Ах, Дермот, мне невыносимо думать о ней!
— Мне тоже.
После этого мы замолчали. Было бесполезно пытаться говорить о чем-то другом. Дорабелла доминировала в нашем сознании, и мысли о ней перебивали любые другие темы. Однажды она сказала: «Не думай, что тебе когда-нибудь удастся избавиться от меня: я всегда буду с тобой». Это было, несомненно; правдой.
Я сидела, пока не явился Джек. Он сильными и осторожными движениями помог Дермоту перебраться в кресло-каталку. Когда Джек катил его к дому, Дермот обернулся и помахал мне рукой.
Я спустилась на пляж и долго стояла там, глядя на волны.
— Дорабелла, где ты?
На следующее утро Джек, зайдя в комнату Дермота, обнаружил, что тот мертв.
