Сжигающий суд | страница 8



Мистер Кросс, дав своему произведению степенное название, сразу же, казалось, постарался взять реванш в наименованиях глав. Правда, первое из них звучало не совсем удобоваримо: «Дело о неумершей любовнице».

«Мышьяк, – начинает Кросс одно из своих характерных неожиданных рассуждений, – был прозван ядом глупцов. Но вряд ли можно было найти определение более неподходящее, чем это!» – Таково мнение мистера Генри Т. Ф. Родса, главного редактора «Кемикл Пректишнэр», разделяемое, кстати, доктором Эдмоном Локаром, директором полицейской лаборатории в Лионе. Мистер Родс продолжает: «Мышьяк – это не яд глупцов, и неверно считать, что его популярность вызвана отсутствием у преступников воображения. Отравитель редко бывает глуп или лишен фантазии, как раз наоборот. И если мышьяк еще так часто используется, так это потому, что он остается наиболее надежным ядом. С одной стороны, медику трудно диагностировать отравление мышьяком, если у него нет причин этого подозревать. К тому же, если яд дается в искусно определенных дозах, он провоцирует симптомы, схожие с симптомами гастроэнтерита…».

– Добрый вечер, Стивенс! – вдруг услышал он голос позади себя и едва не подпрыгнул от неожиданности. Поезд замедлял ход, приближаясь к Адмору.

Профессор Вельден, стоя в коридоре, рассматривал его с тем выражением, которое можно было бы определить как любопытство, если бы лицо его с пенсне и с маленькими усиками не казалось, как всегда, непроницаемым. Однако природная сдержанность не мешала профессору быть блестящим в своей работе и уметь выказывать большую сердечность. Как обычно, он был одет со строгой элегантностью и держал в руках кожаный портфель, похожий на портфель Стивенса.

– Не знал, что вы едете в этом же поезде! – сказал он. – Как дома? Все в порядке? Как миссис Стивенс?

– Садитесь, – облегченно вздохнул Эдвард, обрадованный тем, что удалось оторвать взгляд от фотографии. Вельден, который выходил на следующей остановке, присел на подлокотник, а Стивенс добавил: – Все хорошо… спасибо… Как ваша семья?

– Тоже неплохо. Дочь немного простудилась, но это часто случается весной.

В то время, когда они обменивались этими ничего не значащами фразами, Стивенс вдруг подумал: а как бы повел себя Вельден, обнаружив неожиданно фотографию своей жены в рукописи Кросса.

– Простите, – сказал он резко. – Вот вы интересуетесь знаменитыми преступниками. А слышали вы когда-нибудь об отравительнице по имени Мари Д'Обрэй?