— Как жаль. Здесь так хорошо…
Они встали, он поцеловал ее красные от вина и ветра щечки, и они начали собирать вещи.
Не успели они выйти из леса, как погода окончательно испортилась. Ветер стал ураганным. Температура резко упала. Девушка дрожала, как осенний лист. Как назло, автобус опаздывал. Он снял с себя шерстяную куртку и заставил ее надеть.
— А как ты? — спросила она.
— Меня будет согревать твой ласковый взгляд, — пошутил он, стараясь побороть дрожь в теле.
Ветер пронизывал его насквозь. Она обняла его. Они и стояли в обнимку на пустынной остановке, обдуваемой со всех сторон, пока не появился долгожданный автобус. В город они вернулись усталые и окончательно замерзшие. Он проводил ее до дома и почему-то был уверен, что она пригласит его к себе. Он так замерз и так устал, что, казалось, уже никаких сил не оставалось, чтобы ехать дальше, к себе в большой дом, где его никто не ждал. Он уже представлял себе кружку горячего чая вкупе с ее горячими губами… Но… У самого входа в подъезд она повернулась лицом к нему и сказала:
— Ты извини, но я не могу тебя сегодня пригласить.
Он побледнел еще больше, но ничего не сказал.
— Понимаешь, завтра утром моя мама должна ко мне зайти. Я не хочу, чтобы она тебя видела.
— Я бы мог уйти рано… Впрочем, это не имеет большого значения. До свидания!
Он резко повернулся и ушел навстречу ледяному ветру, ругая ее, себя, весь этот холодный, чужой и несправедливый мир.
Через два дня она пришла к нему в большой дом. На этот раз она заявила, что очень спешит, и ушла через пару минут, пообещав, что завтра позвонит ему на работу.
— Ты не поверишь, — сказала она на прощанье, — но в тот день, когда ты меня провожал домой, я поднялась к себе и поняла, что хочу, чтобы ты остался со мной. Я побежала вниз, но ты уже ушел.
Ее обещание позвонить означало, что он должен бросить на время свою работу и сидеть в секретариате, поскольку на его рабочем месте не было телефона. На следующий день в назначенное время он ждал целый час, но она так и не позвонила. Та же история повторилась и на следующий день.
— Интересно, кто тебя так заставляет ждать? — ехидно заметила молоденькая сотрудница секретариата. — Наверно, женщина какая-то?
— А кто же еще? — попытался отшутиться он, но потом, после очередного часового ожидания, попросил: — Она, может быть, завтра позвонит или, скажем, послезавтра. Ты ведь знаешь, где я работаю, позови меня к телефону, я тебя очень прошу.
— Ладно, мне не жалко, — сказала секретарша. Он увидел, как она посмотрела на него сочувствующим взглядом, и покраснел. Показать кому-то, как он переживает из-за какой-то девчонки, было для него чересчур. Незаметно для себя он перешел ту грань, где эмоции и чувства берут верх над расчетом и здравым смыслом. Он это понимал, злился, но еще больше хотел ее увидеть… Он вел себя, как маленький мальчик, который не хотел отдать любимую, но чужую игрушку, хотя понимал, что это ничем хорошим не кончится.
