Она тут же выпростала руки и сдернула с себя плед, отвергая его заботу.
– Пусть я умру от холода, но цвета Макклири носить не буду!
Звучный смех Эдварда привел ее в ярость.
– Это слова истинной леди!
Ребекка прошипела какое-то ругательство, но его заглушил шум, надвигавшийся сзади. Она обернулась посмотреть, что происходит, но мощная грудь Эдварда заслоняла ей обзор.
Он придержал коня и тоже оглянулся.
– Это мои воины нас нагоняют.
– Ты уверен? – Зубы ее стучали от холода и страха.
– Да. Так что, Ребекка Кавена – или уже Керкгард? – может, проглотишь свою упрямую гордость и накинешь этот плед? Или мне придется тебя оглушить и сделать это самому.
Зная, что Эдвард слов на ветер не бросает, она молча закуталась в плед. Всадники клана Макклири с шумом продирались сквозь кусты, торопясь нагнать своего вождя. Бросив быстрый взгляд из-под пледа, она увидела крепких, диковатых на вид мужчин, весело кричавших: «Молодец, вождь! Добыл девчонку!»
Они мчались вперед и остановились на большой поляне, лишь отъехав на безопасное расстояние от замка Руперта. Эдвард спешился и, внимательно посмотрев на Ребекку, произнес:
– На твоем месте я бы не стал этого делать. Звучный бас, горский выговор остудили ее гнев. Ребекка терялась в догадках: как он узнал, что она намеревалась пришпорить коня и умчаться прочь? Он стащил ее с седла, и она устало опустилась на землю, но тут же сжала кулаки и с вызовом уставилась на него.
– Ну что, теперь ты наконец успокоишься? – Эдвард заглянул ей в глаза и сам же ответил: – Пожалуй, нет. – Он снял с седла веревку и несколько раз обернул вокруг нее так, что ее руки оказались связанными под тартаном.
Она начала сопротивляться, но Эдвард справился с ней без труда. Затем он связал ей ноги и усадил на большой валуи.
– Отпусти меня. Зачем я тебе? Какая от меня выгода?
– Странно, что ты об этом спрашиваешь – Похотливый огонек, Сверкнувший в его глазах, обдал ее жаром. – Может, я хочу отомстить за смерть моего отца и воздать наконец твоему отцу по заслугам.
Пока Эдвард собирал хворост для костра, Ребекка мрачно молчала, но когда он вернулся, возмущенно заявила:
– Развяжи меня и дай мне уехать! Ты ведь не хочешь, чтобы на тебя обрушился гнев клана Керкгардов?
– Ты останешься со мной. Меня уже давно ненавидят и Керкгарды, и Кавена. Так что придется мне удовольствоваться крошечкой твоей любви, малышка. – Он потрепал ее по подбородку и наградил лучезарной улыбкой.
У Ребекки кружилась голова, и она с трудом справлялась с подступавшим обмороком. Беспомощность приводила ее в отчаяние.
