Освальд содрогнулся, увидев обесчещенные останки своего наставника, и смех раскатился по тронному залу.
Шесть столетий назад Женевьева уже слышала этот смех, стоя среди толпы обитателей Парравона, когда убийцу Правящего Дома демоны подняли в воздух и его потроха полетели на горожан. Смех каким-то образом усиливался металлической маской, из-под которой звучал. В этом смехе Женевьева слышала вопли проклятых и умирающих, журчание потоков крови, хруст миллионов ломаемых хребтов, падение дюжин городов, мольбы терзаемых детей, блеяние убиваемых животных.
Он появился, огромный, сидящий в своем кресле. Он был там все время, но магия делала его невидимым.
– Я Дракенфелс, – произнес он тихо, и в голосе его еще звучали отголоски смертоносного смеха, – добро пожаловать в мой дом. Входите на здоровье, чувствуйте себя в безопасности и забудьте о радости, что принесли сюда...
Менеш налетел на Великого Чародея, занеся гномью кирку для удара. С жуткой неспешностью, двигаясь словно существо из расплавленной бронзы, Дракенфелс дотянулся и отбросил его прочь. Менеш отлетел к занавесям и рухнул, вопя. Хлынула кровь. Почуяв ее запах, гарпия заволновалась и захлопала крыльями по прутьям клетки.
Дракенфелс держал в кулаке руку гнома. Она оторвалась так легко, будто это было вареное цыплячье крылышко. Маг склонил голову, рассматривая добычу, хихикнул и отбросил прочь. Рука корчилась на полу, будто живая, оставляя за собой кровавый след, потом замерла.
Женевьева взглянула на Освальда и увидела на лице принца неуверенность. Он обнажил меч, но тот казался таким жалким против могущества Великого Чародея.
Дракенфелс сотворил окно в воздухе, и тронный зал заполнило зловоние горелого мяса. Женевьева уставилась в окно и увидела мужчину, корчащегося в вечной муке, демоны рвали его плоть, черви прогрызали дыры в его лице, крысы глодали руки и ноги. Он выкрикнул ее имя и потянулся к ней, потянулся через окно. Кровь дождем брызнула на ковер.
Это был ее отец! Ее мертвый уже шесть столетий отец!
– Они все при мне, знаете ли, – сообщил Дракенфелс. – Все мои старые души, все тут. Это не дает мне почувствовать себя одиноким в моем скромном дворце.
Он захлопнул окно перед проклятым существом, которое Женевьева любила. Она вскинула меч.
Он перевел взгляд с Женевьевы на принца и снова рассмеялся. Духи собирались вокруг него, духи зла, духи, служащие ему. Они носились вокруг него, как смерч.
– Так вы пришли убить чудовище? Принц без королевства, потомок рода слишком трусливого, чтобы завладеть Империей для самих себя? И жалкое мертвое существо, которому не хватило ума лежать спокойно в своей могиле и гнить? Чьим именем вы осмеливаетесь бросать мне вызов?
