Раздобыв неопровержимую улику, он потихонечку по-пластунски покинул свой наблюдательный пост. А когда оказался недосягаем глазам и слуху любовников, встал на ноги, и, отряхнувшись, запустил руку в нагрудный карман пиджака. Вынув пакетик, он слегка растопырил его края, достал презерватив и принялся внимательно изучать улику. На конце он увидел два небольших усика, и в его голову пришла оригинальная мысль: «А что, если этот индийский презерватив помыть, просушить, а потом попробовать с Маней? Новый-то такой я где найду? А то, что он во второй раз будет использован, так то не беда. Стирают же наши российские бабы целлофановые мешочки? И ничего. Просушат и другие продукты в них складывают. Это ведь только на Западе все одноразовое. У нас в России все по-другому. У нас в России все многоразовое. Потому-то нас, россиян, и боятся на Западе, что мы им многоразовость как неизлечимую болезнь занесём. И Маня будет рада, хоть разочек за совместную жизнь неплохо бы её удовлетворить, а то постоянно обижается».
Подумав и помечтав ещё немного, Подельников решительно спрятал улику поглубже в карман. А вслух добавил:
— Нельзя его на своей бабе испытывать. Что ни говори, а это вещественное доказательство.
Глава 3
ФАКТЫ ЕСТЬ, НО ДОКАЗАТЕЛЬСТВ НЕТ
Срезая прямые углы, через изгороди и огороды, по огуречным лункам и по морковным грядкам, сопровождаемый лаем собак и хозяек, Василий Подельников не бежал, а летел. Правда, только на одном «крыле», потому что другой рукой он придерживал вещественное доказательство, спрятанное в нагрудный карман пиджака.
В коридоре, по правую сторону двери, ведущей в кабинет председателя акционерного общества «Гвоздика и Арбуз», развалились в креслах два дюжих телохранителя Ивана Петровича Свешникова. Они не успели ещё шевельнуться, как детектив влетел в кабинет и притормозил перед письменным столом председателя. Следом ворвались в кабинет и телохранители. Тут же бросились к Василию и скрутили ему руки за спиной так, что он заорал от боли во всю силу своих лёгких.
Иван Парфенович поднял вверх правую руку и гаркнул:
— Отпустить! Человек свой.
Когда телохранители выпустили бедного сыщика из своих лап, Василий покрутил шеей, словно убеждаясь, на месте ли голова, и с вызовом произнёс:
— Шеф, задание выполнено! Ксеонора изобличена! Вещественное доказательство налицо! — и запустил правую руку в нагрудный карман пиджака.
Вытащив из целлофанового пакетика за тонкий ободок вещественное доказательство, поднёс к самым глазам Ивана Парфеновича.
