Чудесное зрелище предстало перед их глазами! Фырчали грузовики, бульдозеры грызли землю, на лесах стучали молотки, рабочие копали рвы у темниц. Даже яма для колодца была почти готова!
– Милый, милый дом, все будет как прежде! – воскликнула гувернантка. Ее захлестнула волна радости.
Тем вечером, укладываясь между двенадцатым и тринадцатым рядом, Флосси подняла головку и сонно сказала:
– Флосси видела тетеньку с надувной грудью.
Мисс Спинкс вновь огорчилась. Она переглянулась с Кроком, который прилетел рассказать полтергейсту сказку на ночь. Маленьким девочкам не к лицу говорить неприличные вещи и смотреть на дамские груди.
– Флосси, чтобы я больше этого не слышала. И запомни же наконец: неправильно говорить «Флосси», надо говорить «я».
– Флосси… Я видела ее, правда-правда. У нее надувная грудь и волосатые ноги, как у дяди Крока. И она катила тачку.
– Дорогая, ты обозналась. То была дама на корабле.
– То было там, а теперь она тут, и…
– Ни слова больше, дитя! – прогремел Крок.
У викингов дети не засматривались на женские прелести, и Крок огорчился не меньше мисс Спинкс.
Флосси побагровела от раздражения. Она швырнула кость по рядам и что было сил затопала ногами.
– Флосси видела, видела, видела! – закричала девочка и дала волю своей потусторонней силе.
Флосси держала себя в руках с тех пор, как они покинули Карру. Разве что покружила в воздухе оленьи рога, украшение Данлун-холла, и поиграла со шляпами пассажиров «Королевы Анны». Но тут ее будто прорвало! Подносы для мороженого, сложенные стопкой в углу, взлетели к потолку и посыпались на пол прохода. Занавес забился, будто налетел могучий вихрь, и поднялся. С грохотом обрушился тяжелый подсвечник, а двери рывком распахнулись настежь.
С дверьми Флосси обращалась особенно умело. Ни одна задвижка, ни один засов или замок не мог устоять перед ее напором. Распахнулись накрепко запертые двери в коридоры, будку механика, фойе и гардероб. Отворилась даже древняя железная дверь за сценой… дверь, которой никто не пользовался, о которой давным-давно позабыли.
Заряд гнева исчерпал себя. Флосси зевнула, и вскоре все призраки погрузились в сон.
А в темный предрассветный час через старинную железную дверь наружу выбралась… Рука…
Рука жила сама по себе. Рука была отрублена по запястье сто лет назад, когда ее хозяина предательски убили. С тех пор Рука жила одна в лабиринте тоннелей и пещер глубоко под кинотеатром «Королевский». Она была сильной и мужественной, но застенчивой. Теперь она, поборов стеснение, нащупывала путь меж рядов зала, то на кончиках пальцев, то изгибаясь, как землемерка. От Руки лился мягкий голубоватый свет, сиял сквозь окровавленные ногти и мерцал на раздробленных костях и рваных сухожилиях.
