Келли стало стыдно. С какой стати она набросилась на управляющего с такими жестокими обвинениями? Ведь у самой нет практически никакого жизненного опыта.
Келли подвела Молочную Травку поближе к нему, коснулась его рукава.
– Я сожалею, мистер Перкинс… Джейс. Я осудила вас слишком поспешно. И несправедливо. Вы можете меня простить?
Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. На лице его появилась слабая улыбка.
– Мисс Келли, я все могу вам простить, когда вы смотрите на меня так. – Джейс протянул ей руку. – Дайте отдых своей лошадке.
Смущенно улыбаясь, Келли спустилась на землю с его помощью. Молочная Травка стала жадно жевать свежую траву.
Джейс вынул часы, прищурился.
– Умное животное. Сейчас как раз время ленча. Хотите, есть, мисс Келли? Я захватил с собой цыпленка из кладовой миссис Экленд. Буду, счастлив с вами поделиться.
– У меня с собой есть кукурузный хлеб, – сказала Келли. – И еще ваша шляпа. Я нашла ее там, ниже по течению.
– Ну вот, мы с вами и перекусим.
Они устроили импровизированный пикник на лужайке. Ели молча. Джейс, видимо, еще не мог до конца простить ей резкие слова в свой адрес. А Келли все больше сожалела о своей вспыльчивости. Мистер Перкинс ведь никогда не говорил о том, что побывал на поле боя. Она привыкла считать его бесхарактерным человеком, не зная о темных уголках души, порожденных страданиями.
– Еще раз прошу прощения за все, что я вам наговорила.
Он пожал плечами.
– Это ведь не в первый раз. Почему вы всегда на меня сердитесь?
Келли закусила губу. Как можно задавать такой вопрос! Ведь из-за планов Большого Джима они попали в совершенно невозможную ситуацию: их ждет брак, с которым – хочешь, не хочешь – им обоим придется смириться.
– А вас разве не тревожит то, что… – Она не могла продолжать, слишком уж это интимная тема. – Да нет, ничего.
– Вас настолько тяготит жизнь здесь, что вы выплескиваете свое раздражение на меня?
– Я скучаю по своим подругам в Бостоне.
Келли сказала это только для того, чтобы как-то оправдаться в его глазах. Он усмехнулся:
– Бет мне говорила об этом. Вы когда-нибудь носили брюки?
– Я… боялась, что папе это не понравится.
– Ах, вот как! Значит, изображали из себя эмансипированную и в то же время позволяли отцу распоряжаться своей жизнью.
– Это не так! Мы жили совершенно независимо, я и мои подруги. Мы читали все журналы, посвященные правам женщин, и подробно их обсуждали.
– Ну да, конечно, в тиши своих уютных гостиных, спрятавшись от реальной жизни за своими книгами и журналами.
