– Нет!
Ривс вздохнул:
– Придет день, когда я представлю вам счет…
– Ох, да ради Бога! – взмолился Уилли. – Мы всего лишь отправились прогуляться, повеселиться немного… Остынь!
– Я как раз рассуждаю здраво, – сурово сказал Ривс. – Лорд Уэстервилл скоро унаследует огромное состояние. Нет нужды и дальше искать приключений на свою голову.
– А никто и не говорил, что в них была такая уж нужда, – возразил Кристиан. – Было весело, вот и все.
Уильям хихикнул:
– А леди-то какова, не правда ли, мистер Джек?
Ривс поморщился:
– Мой дорогой Уильям, умоляю, постарайтесь впредь называть его светлость надлежащим именем – лорд Уэстервилл!
– Сам знаю, – фыркнул Уильям, утирая нос не слишком чистым рукавом. – Но не стану я именовать мистера Джека милордом, покуда он верхом на Верзиле Тоби. Не стану!
Ривс грустно взглянул на Кристиана:
– Милорд, когда ваш батюшка, умирая, велел мне разыскать вас, я никак не предполагал, что вы занимаетесь столь опасным делом.
Улыбка замерла на губах Кристиана. Чтобы выжить в этом мире, ему пришлось научиться владеть собой, сохранять ясность ума. Но даже сейчас, когда дворецкий упомянул отца… Что он почувствовал? Ярость? Печаль? Его словно окатило холодной волной, из которой он черпал одновременно и непреклонную волю, и мучительную слабость. Кристиан сжал зубы. Что ж, если он хочет найти убийцу матери, ему нужно уметь сохранять спокойствие, когда напоминают об отце. Было время, когда ему так хотелось слышать отцовское имя! Но это было давным-давно. Кристиан поймал задумчивый взгляд Ривса.
– Если отец, пока был жив, хотел сделать мое существование не столь опасным, отчего бы ему тогда не проявить побольше заботы обо мне и брате? Да он нас совсем забыл. Странно, что вспомнил хотя бы на смертном одре.
Ривс кротко вздохнул:
– Вы позволите мне объяснить…
– Все это не имеет значения. Мне нужно состояние. Деньги помогут мне найти того, кто предал мать и явился причиной ее смерти. Вот что действительно важно.
Уилли сплюнул под ноги, в грязь мостовой.
– Месть, – сказал он со смаком.
– Месть никому не приносила добра, – холодно заметил Ривс.
– Да ладно! Разве можно по-другому? Мы, горцы, обид не прощаем.
Ривс покачал головой.
– Милорд, умоляю. Оставьте Джентльмена Джеймса в прошлом, пусть станет легендой – он это заслужил. Ваши планы пойдут прахом, если вас поймают и вздернут на виселице.
Кристиан понимал: Ривс прав. Но… только сейчас, когда перед ним забрезжила возможность получить наследство и титул, он вдруг понял, что ремесло разбойника с большой дороги его очень привлекает. Ему казалось, что это забавно, и риск быть пойманным согревал ему кровь в промозглые, угольно-черные ночи. А главное – каждый раз, когда ему удавалось взять верх над кем-то побогаче и с точки зрения общества могущественнее, чем он сам, Кристиан чувствовал себя настоящим триумфатором. Как будто он одержал победу над собственным отцом. Таким холодным. Высокомерным. Отцом, забывшим своих сыновей.
