– Он поплыл на лодке, – продолжала она. – Я знаю, рыболовные снасти у него всегда с собой. Так что, если бы мы послали ему записочку с просьбой, он поймал бы вам лосося.
– Может, я сама доберусь туда на лодке? – предложила Дженнифер.
– По дороге будет побыстрее, – заметила миссис Филан. – Умеете ездить на велосипеде? – неожиданно спросила она.
Конечно же Дженнифер это умела. Оказалось, в сарае стоял велосипед дочери миссис Филан, которая училась сейчас на медсестру в Лондоне.
– Можете кататься на нем сколько вашей душе угодно, мисс Грэй, – сказала миссис Филан Дженнифер, когда они вытащили велосипед из сарая и обмыли с него грязь. Девушка сердечно поблагодарила ее за доброту.
– Не за что, мисс. Какой толк велосипеду гнить в сарае, когда он может послужить хорошему человеку?
Какие добрые и щедрые люди живут в этой стране, думала Дженнифер, пускаясь в путь. Гостеприимные Куины, Конн. И даже миссис Мёрфи, которая пришла сегодня утром не с пустыми руками, а с целой кучей гостинцев: дюжиной свежих яиц и огромной буханкой домашнего хлеба, испеченного в печке на горячем пепле. К хлебу отлично подойдет свежее масло от миссис Филан. Если добавить к этому еще и лосося, получится просто восхитительно!
Раздумывая о том, что подаст сегодня на ужин, Дженнифер усердно крутила педали. Она с замиранием сердца предвкушала сегодняшний вечер. Надо было любым способом перевести разговор на тему семьи Роан. Интерес к работам Огастеса Джона давал неплохой шанс на это. История «не для ее деликатных ушек». Эта фраза Конна преследовала девушку день и ночь. Что такого мог натворить ее отец, чтобы о его юности боялись рассказывать? Конн должен ей все объяснить. Но вызвать его на откровенность будет очень трудно. Конечно, можно сказать ему, что история беспутного Мартина Роана безумно ее интересует. Кстати, это истинная правда. Она уже давно мечтает узнать всю правду о своем отце, пусть даже она и окажется какой угодно страшной.
Стояла замечательная погода. Воздух был приятным, бодрящим, наполненным запахом дикой мяты, растущей вдоль каменистых берегов озера. Катясь на велосипеде по ровной пустой дороге, Дженнифер постепенно забывала о своих печальных мыслях. Справа, там, где кончалась водная гладь, сияли в лучах солнца невысокие холмы. Слева лежали топи – сплошной светло-коричневый ковер с лиловыми островками вереска и медуницы и целые заросли болотного хлопчатника и диких орхидей, оглашаемые громкими трелями малиновок. Тишина летнего утра и красота природы дарили ощущение безграничной свободы. Как здесь все не похоже на ее родной городок в Кенте, его шум, вечную суету, визг автомобильных тормозов. Она попыталась представить, как возвращается в Эшфилд. Сейчас это казалось ей невероятным. Место, где Дженнифер провела всю свою жизнь, теперь совсем ей не нравилось. А здесь, в зеленой тиши, она чувствовала себя как дома...
