— А что там ещё было? — некстати поинтересовалась Кристина.
И в самом деле упилась! Надо её поскорей спать уложить.
Карпинский вдруг очнулся от мыслей и неожиданно заявил:
— Непременно пойду туда ещё раз. Ощущения меня не обманывают. Там я почувствовал нечто важное, и надеюсь, смогу понять, что именно. Вроде бы даже о чем-то догадываюсь, но пока не уверен.
— И я с тобой! — встрепенулся Клепа. — Да хоть завтра, чего откладывать! Считаю, теперь просто неприлично не зайти, ведь мы там немного.., того.., набедокурили. Извиняться пойдём!
— Извиниться могу, почему не извиниться, но мне и поговорить с Богу сей нужно, — пояснил Хенрик.
— А ты.., ч-что, так и не по.., поговорил? — заплетающимся языком поинтересовалась Кристина.
Эльжбету прямо в жар бросило. Ну как ей справиться со всеми тремя?
— Разве тебе не надо завтра быть на работе? — с притворной заботой спросила она у шурина. — Отпуск у тебя, что ли?
— А это идея! — обрадовался Клепа. — Прекрасная идея, спасибо! В принципе-то у меня ненормированный рабочий день, пропустить денёк ничего не стоит, но, пожалуй, послезавтра слетаю к себе, оформлю отпуск и быстренько вернусь.
— И будешь торчать в Варшаве?
— А почему не поторчать? У вас так мило, приятно, люблю здесь бывать. А там.., ну. Хлюп помер, а вдове и сиротам.., так сказать, помочь не мешает.., или ещё что…
Язык Кристину плохо слушался, но сказать очень хотелось. И она попыталась как можно ехиднее справиться:
— А вдруг. Мы. Возьмём да уедем. Тогда где. Ты. По.., по.., поселишься?
— Да здесь, — простодушно ответил Клепа. — Это ничего, если вас не будет.
— Зато нам чего, — проворчала Эльжбета.
Кристина упорствовала:
— А мы в-возьмём да сдадим квартиру! Чужие люди по.., поселятся. Они тебя. На порог. Не пустят.
Разумеется, на трезвую голову Кристина никогда не решилась бы ляпнуть такое шурину, а вот теперь, по пьянке, — запросто.
Хенрик с интересом наблюдал за женой. Такой он её ещё не видел. Вот так, значит, в человеке проявляется опьянение! Занятно. О, вот ещё любопытный симптом: Кристина хотела то ли погрозить шурину пальцем, то ли сунуть ему под нос фигу, привстала, но, пошатнувшись, опрокинула стоявший перед гостем бокал с красным вином. И смахнула со стола тарелку с селёдочкой. Содержимое бокала и тарелки оказалось на брюках Клепы.
Обескураженный влюблённый бросился в ванную отстирывать брюки, Хенрик не без труда выволок из-за стола подвыпившую жену, которая, однако, потратив на воришку остаток энергии, уже на ходу засыпала, а Эльжбете пришлось наводить порядок в гостиной.
