— Рукой, прошу вас пошевелить рукой, — упорствовал врач и для наглядности сам пошевелил рукой, а вслед за ним то же сделали и сопровождающие его лица. Карпинский поглядел на них, поглядел на свою левую руку, которая была в гипсе, перевёл взгляд на правую и поднял ладонь.
— Прекрасно! — расцвёл врач. — Ещё немного выше! Ещё!
Карпинский послушно поднял вверх не только ладонь, но и всю руку. Похоже, это ему понравилось. Видимо, никаких неприятных ощущений он не испытывал, потому что даже пошевелил пальцами, а затем уже безо всяких просьб ещё два раза поднимал и опускал руку. После чего обвёл взглядом комнату и с трудом выговорил:
— Это.., что?
— Где? — вырвалось у одного из глупых стажёров.
— Наверное, вы хотели бы знать, где сейчас находитесь? — помог больному врач.
Больной размышлял так интенсивно, что весь сморщился.
— Вы Хотели.., где теперь.., где я теперь?
— В больнице.
Судя по бессмысленному выражению лица, пациенту это слово ни о чем не говорило. Врач встревожился.
— Кто вы? — громко и выразительно произнёс медик. — Назовите своё имя и фамилию.
Карпинский взглянул на врача, закрыл глаза, открыл их и уставился в потолок, шевеля губами. Наконец изрёк:
— Хлюп.
— И вовсе нет! — возмутилась старшая сестра. — Его зовут…
Врач резким движением руки заставил её замолчать — больной должен сам назвать себя. Почти не оставалось сомнений, что оправдываются его самые худшие подозрения — у больного нелады с памятью. И осторожно, шаг за шагом, задавая хорошо продуманные вопросы, врач принялся выяснять характер амнезии.
Вскоре выяснилось, что разум пациента функционирует. За очень короткое время он сумел внушить своему хозяину, что тот — человек, существо разумное, как и вот эти, обступившие его, что у него тоже имеются руки-ноги и голова, хотя от неё пока и мало толку. Доктор легко разъяснил больному, что вот это — окно, а это — дверь. Карпинский сам по себе этого явно не знал, но доктору охотно поверил и легко усвоил, переводя взгляд на тот предмет, который ему называли. Что касается принятия пищи и прочей физиологии, то больной как-то быстро припомнил наработанные за довольно долгую жизнь навыки. Например, вручённый ему шоколадный батончик Карпинский здоровой рукой правильно сунул себе в рот. Кстати, батончик позаимствовали у соседа по палате, с любопытством наблюдавшего за экспериментом. У самого Карпинского пока никаких продуктов не было, а предложенный сестричкой засохший огрызок булки был отвергнут из опасения, что тот просто не прельстит больного и ему не захочется утруждать себя, доказывая умение есть.
