— Особенно если водитель левша, — заметила Мартуся, — потому что иначе ему пришлось бы вот этак вывернуться, правда?
— Он мог просто выглянуть и держать ствол двумя руками, — неуверенно предположила я, пытаясь представить себе сцену преступления. — Можно попробовать. Хочешь?
— А у тебя есть пистолет? Ты же говорила, что нет!
— Я возьму что-нибудь другое. Хоть ветку.
Только надо бы сначала выехать из гаража, потому что там жутко тесно.
— На ветку я согласна. Чур, будем пробовать по очереди!
Господа следователи тоже глухотой не страдали, и наши выводы до них донеслись. Ни с чем не споря, они внимательно осмотрели помойку со стороны сада, внутрь заглянуть не пожелали, вернулись в дом и спросили, какое движение на нашей улице.
Я вежливо объяснила, что бывает по-разному. Улица сама по себе проезжая, в неё можно заехать с двух сторон, хотя комфортом она и не отличается: и узко, и шины запросто можно проколоть, и днище повредить, и прочее. Но люди все-таки ездят, хотя в последнее время улицу перекопали. Ещё у нас любят поездить автокраны, самосвалы, бетономешалки, экскаваторы и тому подобный строительный транспорт. Но стройка напротив моего дома сейчас простаивает, поэтому на ухабах прыгают исключительно легковушки.
С утра намного оживлённей, потому что все спешат на работу, а днём и вечером тихо, возвращаются все в разное время. Разве что ко мне днём приезжают по делу, и тогда у моего дома весьма бойкое движение.
— А люди? Я имею в виду прохожих. Пешеходов.
— Ходят, конечно, почему нет. Но редко.
Тут местность к променадам не располагает.
И время неподходящее. С собаками гуляют пораньше, в магазин идут попозже. Так мне, по крайней мере, кажется.
— Ты совсем не сидишь у окна и не следишь, что делается на улице, " — упрекнула меня Мартуся.
— Ax, виновата, исправлюсь!
— Но люди здесь все-таки ходят, — гнул своё инспектор, — и меня удивляет, что эту покойницу никто раньше не обнаружил. Она же тут лежала минимум час.
— Одежда, — буркнула я.
— Что?
— Ну, она была соответствующим образом одета. Сливалась с окружающей средой.
— На ней были чёрные брюки и блузка в широкую полоску, — вмешалась Мартуся. — Она вся была такая.., черно-буро-зелёная.
— Совершенно верно, — подтвердила я. — В глаза не бросалась. У Мартуси глаз киношный, намётанный, а другим что за нужда на мою помойку пялиться.
Мужчины подумали и, видимо, согласились с нами. Комиссар Гурский вопросительно посмотрел на начальника, инспектор Бежан едва заметно кивнул.
