– Слушаюсь, милорд. Но возможно, нам с вами надлежит обсудить…
– Нет уж, довольно с меня! Все и так ясно. Она отправится за границу, а если откажется, что ж, пусть коронер проведет следствие. А я пальцем не шевельну, чтобы ей помочь.
Он поймал себя на мысли, что почти этого желает.
«Пусть она откажется уехать и наконец-то получит по заслугам».
– Вот, гляньте сюда, может, соблазнитесь моими пирожочками, а, милашка?
Лаура Ланкастер сердито напоминала себе, что ей следует отвернуться и идти своей дорогой, но ноги вдруг словно приросли к земле. Помимо воли она склонилась над горкой аппетитных пирожков с мясом, теплых, румяных, источавших восхитительный аромат сдобного теста и жареного мяса, шалфея и лука. Желудок ее болезненно сжался, ведь он давно уже был пуст. Сглотнув, она раскрыла кошелек и потрогала пальцем несколько монеток.
«Целое состояние! Двухпенсовик, полпенни и фартинг. А что, если и в самом деле потратить одну из них на пирожки?»
– Уж поверьте мне, красоточка, лучших вы нигде не сыщете. Свеженькие, только что из печки.
Лаура мучительно колебалась. Пытаясь потянуть время, она закусила губу и вдруг спросила:
– В самом деле свежие?
Маленькие глазки торговца утонули в сетке морщин. Он весело усмехнулся и кивнул. На голове его красовался вязаный шерстяной колпак, из-под которого выбивались пряди седых волос. Впалые щеки топорщились бакенбардами, казавшимися на вид жесткими, как солома.
– Ну а как насчет доброго кусочка яблочного пирога, моя красавица? Что скажете?
Лаура грустно улыбнулась. Если что и могло бы утолить голод, выгрызавший ей внутренности, так это огромный кусок ростбифа с ломтем свежевыпеченного белого хлеба, щедро намазанного маслом. Но о таком пиршестве можно было только мечтать. Каждый пенни был на счету. Если попусту транжирить деньги, то на билет вовек не накопить.
А ей так хотелось очутиться наконец на палубе корабля, так хотелось домой! Это желание было едва ли не более острым, чем терзавший ее голод.
Но как назло лавочник поставил на прилавок поднос с кусками яблочного пирога. В животе у Лауры громко заурчало. Аромат корицы и печеных яблок буквально сводил ее с ума. Она с трудом отвела взгляд от аппетитных ломтиков и сжала в ладони свой старый потрепанный кошелек. Лоточники всегда были не прочь торговаться.
– Фартинг? – спросила она с надеждой, заискивающе заглянув в хитро прищуренные глаза торговца.
– Полпенни, милашечка моя. – Маленькие глазки широко раскрылись и уставились на нее в упор.
