Дэвид быстро повернулся и вышел из комнаты, Похоже, он был подавлен. Он, деловой человек, ставивший перед собой самые серьезные цели и всегда добивавшийся успеха, никогда не боялся брать на себя любую ответственность. Но вот с Тэйлор… Как же он мог потерять нить ответственности за нее — такую юную, неопытную?
Но что же с ней все-таки произошло? Отчего она пришла в столь глубокое уныние? Пожалуй, впервые в жизни Дэвид не знал, как ему поступить, чем успокоить Тэйлор.
Дженни видела, как он уходил. Мрачный вид его и сердитый взгляд как бы предупреждали, что сейчас ему на пути лучше не попадаться. Дженни подумала, что, может быть, он ищет ее, и прижалась к двери своей комнаты, почти не дыша. Но он прошел мимо и направился к конюшне. Сев на лошадь, он спешно удалился в сторону плантаций. Только тогда Дженни глубоко вздохнула и расслабилась. Опустившись на расшатанный стул, стоявший на балконе, Дженни почему-то стала думать о том, что Тэйлор скорее всего рассказала мужу об их разговоре у реки и что очень скоро она, Дженни, понесет за это наказание. Но никто никогда не услышат от нее ни крика, ни просьб о прощении.
Дженни чувствовала себя вправе говорить так, как она полагала, потому что у нее на это были основания. Они сблизились с Тэйлор еще в детстве, когда именно ее, Дженни, хозяева выбрали постоянным партнером для игр с маленькой мисс. Их добрые, дружеские отношения не изменились с годами. И Дженни стала личной служанкой Тэйлор. Сейчас она не может вспомнить точно, когда стала внутренне возмущаться своей участью в этой жизни, полной зависимости от воли хозяина плантации, лишенной свободы и права выбора. Наверное, впервые она почувствовала себя рабыней, вещью, когда ее официально… подарили Тэйлор в день рождения. Уже тогда она четко осознала, что резко отличается от этой милой, резвой и доброй девочки, щедро дарящей ей свою одежду, ленты, игрушки. Но это нисколько не мешало ей любить свою маленькую госпожу. Дженни часто присутствовала во время занятий Тэйлор и таким образом сама училась читать, узнавала о далеких странах, о том, как и какие люди там живут. Со временем она стала думать, что когда-нибудь сама станет свободной — такой, как мисс Тэйлор. Настоящая леди…
Воспоминания нахлынули на нее жгучей волной, так что Дженни почувствовала на глазах слезы. Нет, она никогда, наверное, не оставит Тэйлор и будет делать все, чтобы та была жизнерадостна и счастлива, потому что теперь она, Дженни, была привязана к своей госпоже еще больше, чем в детстве. Кажется, они обе так одиноки… «Цезарь», — прошептала она, и глухие рыдания вырвались из ее груди. Дженни быстро ушла в свою комнату. Нет-нет, никто здесь, в Дорсет Халле, никогда не узнает о ее безутешном горе.
