Трэй с матерью нередко гадали, что же делает Булл с вырученными от продажи скота деньгами. С годами крохотное стадо превратилось в огромное и насчитывало тысячу голов, а то и больше. Каждую осень свыше пяти сотен голов перегонялись в Додж, где их, в деревянных клетях, на пароходах отправляли в Чикаго. Но ни он, ни Марта и ведать не ведали, куда девались деньги от их продажи.
Одним весенним днем, когда они с матерью отправились в Маренго за покупками, они выяснили, зачем Булл Сондерс все эти годы прижимал деньги.
На холме перед маленькой бухтой они увидели каркас строящегося дома: Трэй восторженно улыбнулся матери и воскликнул:
– Все же ты вырвешься из этой грязной норы, мама!
В ответ Марта лишь едва заметно улыбнулась, а он больше ничего не сказал. Мать все еще оставалась женой своего мужа, и ей было все равно, где жить с ним.
Два месяца спустя строительство дома было завершено. Булл заранее позаботился о том, чтобы переплюнуть соседей. Здание было в два этажа, с высокими окнами и выкрашено в белый цвет. Здесь имелась и широкая веранда, откуда Булл мог созерцать свои владения и тысячи голов скота.
Он обставил дом мебелью, искусно выполненной по его заказу краснодеревщиком в Джулесберге. В день переезда Булл пригрозил жене, что если она не будет как следует приглядывать за новым домом, это закончится для нее печально, так как у него тяжелая рука.
Трэй окинул отца взглядом, полным ненависти. Можно подумать, что, если она будет хорошо приглядывать, он перестанет ее бить.
Когда все, по его мнению, наконец, было закончено, Булл решил организовать торжественный ужин. Теперь он покажет тем, кто все эти годы смотрел на него свысока, что их дома – жалкие халупы по сравнению с его жилищем.
Он отправил одного из своих пастухов разнести приглашения соседям. Те, все до единого, отказались, причем под какими-то явно неубедительными предлогами.
В припадке злобы Булл страшно избил и Трэя, и мать, причем у Марты были сломаны два ребра и подбиты оба глаза. Мальчик перевязал сломанные ребра лоскутами разорванной одежды и обмыл ей лицо. Не сумев сдержать слез ненависти, он дал себе клятву, что придет такой день, когда он изметелит Булла Сондерса до полусмерти.
День этот пришел, когда Трэю исполнилось пятнадцать лет. Однажды Булл подошел к нему с хлыстом, явно намереваясь избить его за то, что лошадь, которую мальчик пытался объездить, два раза скинула его.
– Я покажу тебе, как приклеивать задницу к спине лошади, – угрожающе прорычал Булл. Щелчок хлыста по земле прозвучал как оружейный выстрел.
