Длинная тень | страница 7



– Говорят, в Хаммерсмите очень славно в это время года, когда листья меняют окраску. Вы должны обязательно пригласить меня туда, чтобы я могла составить собственное мнение.

Он сжал ее руку.

– Вы действительно приедете? Вы просто осчастливите меня, я так боялся попросить вас об этом.

Аннунсиата подумала, что это на него очень похоже. Во всем дворе Чарльза II только принц Руперт постеснялся бы пригласить леди к своей любовнице.

– Я с удовольствием приеду, – подтвердила она, желая убедиться в том, что он правильно ее понял. – Когда? Завтра?

– Завтра не могу, может быть, послезавтра? А может быть, вы приедете пораньше, чтобы провести там весь день? И возьмете с собой детей? Я буду очень рад им.

– Значит, послезавтра. Мы все приедем, – сказала Аннунсиата тихо и быстро, так как король повернулся к ним и они вынуждены были прервать частную беседу.

– А вот и ты, – сердечно сказал король своему кузену. – Я убежден, что ты явился сюда прямо из адмиралтейства, а туда пошел сразу же после крестин. Держу пари, что ты с рассвета маковой росинки во рту не держал.

– Но, сэр... – вежливо начал Руперт.


Стол был накрыт в буфетной, выдержанной во французском стиле, что стало модным для частных вечерних приемов, столь любимых королем. Такой утонченный выход из положения могла найти только Аннунсиата, поскольку в Баллинкри-хаус не было достаточно большого помещения, чтобы усадить всех за один стол. Приглашая гостей к столу, она слышала обрывки негромких разговоров, из которых сделала вывод, что прием не вызвал особых нареканий, и теперь могла позволить себе немного расслабиться. Столы были накрыты с такой изысканной щедростью, что ни у кого не вызывало сомнений ее искреннее стремление угодить всем и каждому; и хотя Аннунсиата и продолжала улыбаться, беседуя с королем по пути в залу, ее настороженный взгляд из-под ресниц пытался охватить все пространство, стараясь уловить забытые или упущенные мелочи.

Дома, в Йоркшире, она любила вникать во все детали быта, отчасти из-за крайней щепетильности, отчасти от того, что это помогало ей скоротать длинные деревенские дни, похожие один на другой, как капли воды. Но в городе Аннунсиата была так занята всевозможными визитами и посетителями, балами, приемами и дружескими вечеринками, выездами на природу, заказами и покупкой модных предметов туалета и украшений, что у нее абсолютно не было времени на домашние хлопоты. После свадьбы с Ральфом она пригласила в Морлэнд свою кузину Элизабет Хобарт в качестве гувернантки к детям Ральфа от первого брака – Мартину и Дэйзи. Обычно в те времена в богатых домах всегда жили бедные родственницы, не имеющие у себя дома шансов удачно выйти замуж и успешно выполнявшие обязанности старшей прислуги, к тому же не требующей оплаты. Аннунсиата понимала, что присутствие в доме кузины – скромной, интеллигентной и симпатичной молодой женщины с тонким вкусом – весьма полезно. Она также считала, что та способна на большее, и поэтому нашла на роль няни-гувернантки скромную молодую вдову ткача по имени Доркас, живущую неподалеку, и начала сама обучать Элизабет премудростям ведения дома, чтобы кузина могла справляться с многочисленными домашними обязанностями, когда Аннунсиата не могла или не хотела этого делать. Обе женщины – и Элизабет, и Доркас – находились под неофициальным, но очень эффективным контролем горничной Аннунсиаты – острой на язык, наблюдательной и сметливой лондонки по имени Джейн Берч, всегда знавшей все и вся, и, как ни странно, абсолютно не забивавшей себе этим голову.