По мере того как она ехала на восток, улицы становились пустыннее, и она поймала себя на мысли, что размышляет о том, как все это выглядело тогда для Дэвида. Для Дэвида, который похож на нее гораздо больше, чем на Лиз. Бритт никогда не могла понять, почему он предпочел Лиз ей.
Бедный Дэвид, если слухи не врут, то он хотя и не потерял контроля над ситуацией, то уж ночами наверняка не спит. А сейчас у него еще должна болеть голова о том, что Лиз затеяла всю эту историю и поставила под удар свою работу. И это тогда, когда ему самому приходится вертеться ужом на сковородке. Лиз, наверное, слишком поглощена своей работой и своими детьми и не замечает, что положение Дэвида стало весьма неуютным. Вот в чем проблема совмещения карьеры и детей: у тебя нет времени и сил думать о своем партнере. А в данный момент Дэвид нуждается в ободрении и поддержке не меньше, наверное, чем Джейми и Дейзи. С той только разницей, что Дэвид, насколько она его знала, сам никогда не попросит об этом.
Да, уж Дэвида-то она знала. За эти два месяца до его встречи с Лиз она узнала его отлично. И иногда ей казалось, что так хорошо, как тогда с ним, потом ей никогда не было.
Бритт протянула руку, вставила кассету в магнитофон и включила звук. Эрик Клэптон пел «Чудесный сегодняшний вечер». Эта кассета была подарком Дэвида. Как раз перед тем, как он ушел от нее к Лиз.
Лиз во второй раз за последние полчаса посмотрела на часы. Когда же кончится это проклятое заседание? Только идиоту Конраду могла прийти в голову мысль назначить рядовое совещание на половину шестого в пятницу.
Джейми и Дейзи в пижамах наверняка уже ждут ее вместе со Сьюзи, а «мерседес» Дэвида, под крышу набитый продуктами, дорожной одеждой, игрушками и дачной обувью, припаркован снаружи. Впереди были шесть недель отпуска и путешествие в Суссекс, где у Лиз был коттедж, завещанный бабушкой.
Дэвид, конечно, с ними сейчас не едет. С этой поездкой он всегда тянул, сколько мог. Он ненавидел дорогу туда и каждый раз приходил в ужас, когда их приглашали в воскресенье в гости к какому-нибудь местному полковнику и Лиз заявляла, что отказаться будет невежливо.
А Лиз там нравилось. Она часто бывала в этом сложенном из камня и крытом соломой коттедже, когда там жила ее бабушка, и хранила счастливые воспоминания о прогулках по меловому взгорью и о том, как ездила в детстве за три мили на побережье. А теперь у нее не было более любимого занятия, чем сбросить с себя городскую одежду, надеть джинсы и сапоги и копаться в саду с Джейми и Дейзи.
