Рис, от смущения покраснев, как рак, нагнулся, чтобы собрать осколки. Потом взглянул на проказника. Меньон улыбался.
Прищурив голубые глаза, Рис — он был младше Эвана — негромко произнес:
— Ты это сделал нарочно.
— Ну и что? — вызывающе бросил Эван и с наглым видом не торопясь пошел прочь.
Эту сцену наблюдали с другого конца комнаты сестры Фрэнсис Роуз и Элизабет Энн.
— Я вам говорила, эти подростки из Файв Пойнтс неисправимы! Вот и вчера я застала Фрэнки Лугера за тем, что он жевал табак! Он весь позеленел и признался, что его принудил к этому Эван, — с негодованием рассказывала Элизабет Энн. Фрэнсис Роуз только кивала головой, наблюдая за тем, как Рис убирает осколки.
Во время обеда в кабинет настоятельницы влетела Элизабет Энн и истерически закричала:
— Они дерутся… Новый парнишка из Уэльса и этот хулиган Меньон!
Фрэнсис Роуз спокойно поднялась со своего места, взяла в руки толстую палку из орешника и направилась в столовую. Если у нее и были опасения, что худенький Дэвис не устоит против крепко сбитого Меньона, то эти страхи быстро рассеялись.
Природные инстинкты Риса еще больше обострились за время, проведенное на улицах Нью-Йорка. Когда Эван опять толкнул его во время обеда, на пол полетели не только еда, но и сам Рис. Облитый клейкой подливкой, валлиец вскочил на ноги. Есть тут монашки или нет, он этого так не оставит! Рис набросился на своего обидчика, быстро нанес ему несколько сильных ударов. Уроки по боксу, которые преподнес ему Барт, теперь дали результаты.
— У этого паренька очень хороша левая рука, — произнесла с явным удовлетворением сестра Фрэнсис Роуз.
— Вы знали, что он умеет драться, — обвиняюще заметила Элизабет Энн.
— Давайте скажем так: я просто надеялась, что он станет орудием Всевышнего для некоторых дисциплинарных взысканий, — Фрэнсис Роуз наблюдала, как Рис сильной правой рукой обрушил серию коротких ударов на Эвана. — Даже у моего дяди Сина не получилось бы лучше! Он тоже был левша.
Элизабет Энн перекрестилась, скрывая раздражение.
— Ваш отец был азартным игроком, дядя — боксером, а старший брат — шахтером на этом Богом забытом Диком Западе. И как у вас могло появиться желание посвятить себя Господу, сестра?
— Может быть, мне пришлось присоединиться к религиозному ордену, чтобы молиться за всех моих усопших родственников! — отрезала Фрэнсис Роуз и направилась к дерущимся подросткам, которые теперь катались по полу. Ребята, разбившиеся на две группы — одна болела за Риса, другая — за Эвана, расступались перед ней, словно воды Красного моря перед простертой дланью Моисея. В зале воцарилась мертвая тишина, и драчуны поняли, что совершили страшный проступок. Монахиня появилась, как воплощение гнева Господня, они отпустили друг друга и поднялись на ноги, чтобы предстать перед ее очами.
