Легкая улыбка затрепетала на губах Серафины, и она покачала головой:
– Нет. Но сейчас, когда война закончилась, он свободен от дворцовых интриг. Для него лучше, если он поедет с этим картографом и пошлет сокровища Востока.
– Ты устала. Сегодня у нас был долгий трудный день. Иди отдыхать. Я прогуляюсь и немного поразмышляю.
После того как жена ушла, Бенджамин остановился у фонтана и усмехнулся. Что бы сказала Серафина, если бы узнала, что их сын по-прежнему пренебрегает ее запретом и купается в фонтане? Наконец он поднялся по лестнице, ведущей в комнаты сына. Сколько времени пройдет, пока Аарон вернется к ним? Все ли он забрал с собой, что может пригодиться ему в столь длительном путешествии?
– Старый сентиментальный дурак, – пробормотал он, входя в большой зал. Потом он зажег медную лампу, и взгляд его упал на дорогой том из его библиотеки, небрежно валявшийся на одной из кушеток. Он поднял его, удивляясь, каким образом книга оказалась здесь. Аарон много лет назад читал Овидия, и у него, конечно, не было времени или расположения, чтобы сегодня принести к себе в покои эту книгу. Потом его взгляд устремился к широкой двери, которая вела в спальню сына…
– Я должен поговорить с твоей хозяйкой, – нетерпеливо сказал Бенджамин Торрес Миральда, которая подозрительно смотрела на маррана, вытирая свои толстые руки о фартук.
Магдалена вернулась вчера домой растрепанная, вся в слезах. Старая служанка знала, что она ездила через весь город во дворец Торресов с одним только конюхом, сопровождавшим ее. И вот теперь личный лекарь короля, обращенный еврей, разыскивает ее. Что с ней сделали в его доме? Миральда не доверяла евреям, неважно, обращенным или нет.
Стараясь быть терпеливым, Бенджамин сказал как можно более требовательно, как говорил при дворе:
– Мне надо передать твоей госпоже нечто весьма ценное, и причем лично. Немедленно скажи ей, что я ожидаю ее здесь, в зале.
Видя, что его не переубедить, Миральда повернулась и прошла в комнату Магдалены. Некоторое время спустя появилась сама Магдалена. Глаза ее были воспалены, а лицо бледное. Она наспех оделась и причесалась, не заплетая косы.
«Пожалуйста, Пресвятая Дева, пусть он не умает, что сделали мы с Аароном!»
– Добрый день, сеньор! Что привело вас сюда в столь ранний час? Она попыталась весело приветствовать высокого пожилого человека, который обернулся, чтобы поздороваться с ней. Бенджамин только один раз приезжал в городской дом Вальдесов, когда она еще поправлялась после своего падения. Тогда дом был настолько убогим, что ей было за него стыдно. Теперь же, заново перестроенный благодаря неправедному богатству отца, ставший изобильным, дом вызывал у нее еще больший стыд.
