Он покачал головой, улыбка приподняла уголки его губ.
— Маленькая гусыня опять ошиблась. Ха-ха на языке племени шони означает да. Но это я сам виноват. Постараюсь помнить, что говорить с вами лучше на вашем шеманезе английском.
— Ну, вот вы опять! — сердито сказала она. — Что это еще за шеманезе такое? Я полагаю себя за прилично образованного человека, но никогда этого слова не слышала, а вы упоминаете его уже второй раз.
Немного подумав, он объяснил:
— По-нашему это значит американские колонисты, как вы сами себя зовете, хотя вы говорите почти на таком же языке, как эти красные мундиры[4], англичане, живущие за Великим морем. Слова у вас те же самые, но звучат совсем по-другому.
Своему неожиданному смеху Никки удивилась так же сильно, как ему удивился и Серебряный Шип. Ее аметистовые глаза искрились весельем.
— В наши дни, среди людей, расселившихся по всей стране и по всему миру, человек рад уж и тому, что способен понять если не своих соседей, то хотя бы родственников. Семейство из Делавэра, прибывшее в Техас и понявшее особенности юго-западного произношения, сможет обратиться к азиатскому доктору или испанскому библиотекарю.
Он слегка покачал головой:
— Общение между нами тоже, кажется, затруднено.
— Этого могло и не быть, если бы вы перестали валять дурака, изображая из себя черт, знает кого, — ответила она. — Я ценю, конечно, ваше старание держаться в рамках роли, но вы явно хватаете через край. В конце концов, когда вы спуститесь с облаков на землю, окажется, что я даже больше шони, чем вы сами.
Его глаза сузились от острого интереса.
— Почему вы сказали так?
— Да потому что моя прапрапрапрабабка по отцовской линии была индианкой из племени шони. Конечно, прошло слишком много времени, чтобы мне помнить язык и традиции шони, но ее гены пережили все эти долгие годы. Некоторые из нас получили в наследство от нее смуглую кожу и темные волосы.
— Вот оно как? Теперь я понимаю, почему Духи послали именно вас. Оказывается, вы из наших. — Он сверкнул белозубой, весьма довольной улыбкой. — Милости прошу в прошлое, к нашему роду, маленькая гусыня.
И тут Никки разразилась раздраженным монологом:
— Вы, я смотрю, не желаете прекратить свои идиотские игры? Только не ждите, что я куплюсь на это. И вот еще что, перестаньте обзывать меня гусыней. Звучит, может, и умилительно, но мне уже изрядно надоело. Ведь я все-таки имею степень бакалавра, так что мне ни к чему водить знакомство с кем-то, кто обзывает меня безмозглой птицей.
