— И все это свалилось на меня сразу после того, как я потерял отца, которого обожал, человека, которым восхищался больше всего на свете, на которого смотрел снизу вверх и которому стремился во всем подражать. И он был моим отцом, что бы там ни говорили. Я верю в это всем сердцем и когда-нибудь докажу свою правоту. Он был человеком, который зачал меня, и он меня любил. Нет сомнений, он любил меня так же сильно, как и я его. Наверняка он перевернулся в гробу от того, что учинили Кирк и Опал.
Блейк провел по волосам дрожащими пальцами.
— Надо, конечно, отдать должное этим гадюкам. Они прекрасно знали, когда нанести удар. Я был растерян, просто парализован от боли после смерти отца, онемел от горя, а они воспользовались моментом и предательским путем уволокли наследство у меня из-под носа. С помощью лжи и махинаций они украли у меня мой дом, Меган. Единственный дом, который я знал в своей жизни. Место где я родился и рос, где провел столько счастливых лет с родителями, прекрасными людьми, которые дарили мне больше любви, чем может надеяться большинство детей. За несколько минут Кирк и его мамаша лишили меня всего, что я считал самым дорогим.
Меган сочувственно дотронулась до его руки:
— Что же случилось потом?
— Я назвал их сворой алчных лжецов. Заявил, что, только если в аду ударит мороз, они смогут выгнать меня с моего ранчо. Велел им забирать свои бумаги и убираться из моих владений. — Блейк с сожалением улыбнулся. — И знаешь, что было потом? Они сунули мне в лицо свои грязные документы, позвали нескольких новых батраков, которых я прежде на ранчо не видел, и вытолкали меня прочь. Но перед этим как следует отдубасили, чтобы мне была наука на будущее. Ох, я дрался как сумасшедший! Ухитрился расквасить несколько физиономий, но в конце концов они одержали верх. Я очнулся на полпути к городу, привязанный к седлу вместе со скудными пожитками, которые они сочли нужным дать мне с собой. Док Шедли едва меня узнал, когда я вполз к нему в приемный покой, чтобы он подлатал меня. Мое лицо превратилось в кровавую кашу, челюсть была сломана, несколько ребер тоже. Нечего и говорить, что мне пришлось не один день отлеживаться.
Потом я узнал, что Кирк уволил большинство батраков, которые были верны отцу и мне, и заменил их своими людьми. Не успел я обратиться к нашему старому семейному адвокату, как его контору подожгли, и старик сгорел вместе с ней. В довершение всего через несколько дней в перестрелке был убит шериф Виллис, который знал и уважал моего отца с тех пор, как они оба приехали в Аризону. Одно к одному, а? Вот я и остался без всяких документов, чтобы опротестовать их действия, без старого и надежного семейного адвоката и при новом шерифе, который был, конечно же, близким дружком Кирка. Они все провернули очень проворно, не успело отцовское тело остыть в могиле.
