Снаружи послышался дробный топот копыт. Анна подошла к окну и встала рядом с Морваном. Во дворе появились трое всадников, и она без труда узнала в одном из них хозяина. Он с важным видом восседал на откормленном жеребце. Слуги ехали по обе стороны от него.
– А как ко всему этому отнеслась ваша сестра?
– Она была слишком молода. Ее с детства приучили во всем следовать монаршей воле. Однако она без радости пошла за человека незнатного происхождения.
Тем временем Дэвид ловко соскочил на землю и раскрыл объятия. Кристиана бросилась к нему, и он приподнял ее над землей и закружил, покрывая ее лицо поцелуями.
– По всему видно, – с усмешкой произнесла Анна, – что ваша сестра непоправимо несчастлива в браке с простолюдином.
Морван не успел ответить на это саркастическое замечание. Кристиана что-то шепнула мужу, и тот вскинул голову. Он оказался на редкость красивым мужчиной с правильными, строгими чертами лица и золотисто-каштановыми волосами, доходившими ему до плеч. Концы их слегка выгибались наружу. Он приветливо махнул рукой Морвану и Анне и торопливо зашагал к крыльцу, продолжая обнимать жену.
Вот скрипнула входная дверь, и две пары ног пересекли зал, направляясь к лестнице. Звук их шагов становился все громче, пока дверь не распахнулась. Дэвид пропустил Кристиану вперед и на миг замер у порога, придирчиво оглядывая Морвана светло-голубыми, слегка навыкате, глазами. Затем он улыбнулся, шагнул вперед и раскинул руки в стороны для дружеского объятия.
– Добро пожаловать в наш дом, дорогой шурин!
Вечером в зале был сервирован роскошный ужин. На тяжелых серебряных блюдах громоздились горы оленины, тушки пернатой дичи, зажаренные на вертеле, огромные рыбины. Изысканно-терпкое дорогое вино так понравилось Анне, что она, против обыкновения, позволила себе выпить не один, а целых два кубка. Она заняла место подле Морвана, но лишь для того, чтобы не очутиться напротив него и не встречаться с ним взглядом.
Положение гостьи в доме его сестры и зятя обязывало ее держаться с ним, по крайней мере, вежливо. Она отдала дань этой необходимости, заговорив с ним о браке Кристианы, когда они остались одни. Ей хотелось, несмотря на неловкость, которую она по-прежнему испытывала в его присутствии, сохранить и при дальнейшем вынужденном общении с ним столь же невозмутимый, безмятежный тон.
После ужина Грегори пожелал всем спокойной ночи и отправился в свою комнату. Остальные придвинули стулья к камину, и снова Анна очутилась рядом с Морваном. Она намеренно повернула свой стул так, чтобы сесть лицом к Дэвиду. Тот принялся рассуждать о положении дел в Англии.
