Джейн с трудом перевела дух.
– Так, по-вашему, это и означает показывать пример?
– Да. – Маркиз вздохнул, и губы слегка изогнулись в едва заметной усмешке. – Окажись мы с вами на месте Хлои и ее офицера, мы до сих пор оставались бы на той софе.
– Я не думаю…
– Нет. Сомневаюсь, что вы вообще сохраните способность думать, Джейн. И даже способность говорить. Все силы уйдут на то, чтобы получить как можно больше удовольствия.
Трудно было определить, серьезен ли и искренен маркиз или просто уверенно шагает по накатанной дороге совращения. Единственное, в чем Джейн не сомневалась, так это в собственном неодолимом желании уступить поцелуям, настолько остром, что каждая вена пульсировала в страстном нетерпении.
– Нет, – наконец произнесла она, пытаясь вести себя, как подобает приличной молодой леди, стремящейся сохранить благоразумие. – Вы ошибаетесь.
Ноздри Седжкрофта затрепетали, словно у самца, ощутившего желание самки.
– Неужели? – спокойно уточнил он.
Их губы сомкнулись в потоке ощущений, сила которых объединяла и вдохновляла. Грейсон почувствовал, как воля покинула Джейн, как отказались служить слабеющие ноги. Едва слышно выругавшись от досады, он успел поддержать девушку. Где-то в уголке сознания, еще не воспаленном страстью, возникло ощущение поражения. Цель осталась в стороне. Необходимо немедленно остановиться, прежде чем чаша зла перевесит чашу добра. Да, роковая ошибка крылась именно здесь: благодетель попросту не учел, что благие намерения способны создавать проблемы, куда более серьезные, чем те, для решения которых они родились.
Маркиз медленно, преодолевая сопротивление собственных тела и души, разомкнул объятия.
– Вот в чем заключается отличие, – подытожил он разбитым, полным тоски голосом.
Джейн изо всех сил старалась обрести видимость нормального состояния. Она чувствовала себя так, как, наверное, чувствует спелый плод, который сорвали с дерева и грубо бросили на землю. Хотела ли она продолжения? Нет. Да. Да!
– Отличие? – переспросила она растерянно. – О, понимаю! Вы имеете в виду разницу между Хлоей с ее офицером и нами, так ведь?
Голос звучал слишком эмоционально, даже нервно. Слышит ли это Грейсон? Тело дрожало. Замечает ли он? Конечно, все слышит и все замечает. Ведь он сам стал причиной опасного расстройства, а теперь стоит рядом, словно надежно вбитый в землю кол.
– Отличие между нами и той парой, – наконец продолжил Седжкрофт, – заключается в характере.
Джейн обошла философствующего совратителя и пошла вперед, держась за стену, чтобы не упасть в темноте. Непонятно, о каком характере он может думать и говорить, когда только что оба были готовы подчиниться элементарному инстинкту. Камни павильона, должно быть, пропитаны любовным зельем. Оставалось лишь надеяться, что свежий воздух прояснит голову.
