Четин выразил глубочайшее сожаление о случившемся, признав, что вся вина лежит на нем. Хотя Джанет была согласна с братом в том, что Четин должен был предупредить их, на нее так подействовало его искреннее раскаяние, что она приняла вину на себя, уверяя, будто по собственной глупости не поняла, что крики спутников предупреждают об опасности.
— В любом случае сейчас это уже не имеет значения, — сказала она с улыбкой. — Мне гораздо лучше, и доктор сказал, что через пару недель я смогу ходить по дому и саду сколько захочу.
— Боюсь, ты больше никогда не пойдешь со мной в горы.
В его голосе слышалось явное сожаление, и это удивило Джанет. Она чувствовала, что он будет уговаривать других пойти с ним. Он хорошо умел убеждать.
— Марк категорически против, — призналась Джанет. — Он чувствует ответственность за меня, пока я живу здесь. Это и понятно — ведь он мой брат. — Она могла бы добавить, что собственный опыт навсегда излечил ее от альпинизма, но она сдержалась.
— А твой друг Крейг Флеминг? — произнес он чуть раздраженно, очевидно, их неприязнь была взаимной. — Что он говорил по этому поводу?
Убрав подушку, Джанет облокотилась на спинку дивана. Ее взгляд остановился на маленьком сосуде для благовоний, а мысли обратились к тому вечеру, когда Крейг восхищался этим сосудом и рассказывал, какой тот древний. У нее комок подступил к горлу, и она подумала, что этот сосуд будет всегда напоминать ей о Крейге и даже в будущем она неизменно будет видеть, как его сильные руки с нежностью держат его.
— А ему-то что за дело? — тихо сказала Джанет, все еще глядя на древний глиняный сосуд и вспоминая часы, проведенные с Крейгом. Тогда они казались прекрасным, счастливым началом… теперь стали дорогими воспоминаниями.
— Ты права, твои поступки его не касаются, — заметил Четин, — но он думает, что имеет право вмешиваться. Ты не ответила на мой вопрос, Джанет.
— Должна честно признаться, ему это не понравилось. Но, как я уже сказала, теперь это не имеет значения. Ты не должен беспокоиться и винить себя. Все кончено, все забыто.
— Он знал, что ты идешь в поход?
— Не знаю, может, и знал. А может, догадался; я не говорила, что мы собираемся в горы.
— Я и не думал, что ты сказала, в противном случае ты не смогла бы пойти.
«Он произнес это каким-то обиженным тоном», — подумала она и удивилась. Четин никогда не пытался представить их отношения, как что-то большее, чем дружба, поэтому он не мог ревновать к Крейгу.
