Дверь, скрипнув, приветливо приоткрылась, и наспех одетая Дженни вылетела из квартиры, пробормотав на ходу что-то вроде извинений и не обращая внимания на преграждающего ей дорогу Бретта.
После ночного дождя было скользко и грязно. Дженни взбежала к своим дверям, стараясь не поскользнуться. К дверям той самой квартиры, где позапрошлым утром она проснулась рядом с Бреттом, к дверям той квартиры, где он больше никогда не появится. Может быть, в родных стенах горечь утраты утихнет и боль перестанет быть такой острой?..
Привычный компьютер, разбросанные дискеты, бесконечные компьютерные журналы, засохшая бегония на кухонной полке — она надеялась, что знакомый интерьер успокоит ее. Наоборот! Ей казалось, что она все еще касается гладкой кожи, слышит его пьянящий голос, что он все еще присутствует здесь.
Дженни неожиданно разрыдалась. Почему? Почему она оказалась такой кретинкой? Неужели она действительно поверила в возрожденную из пепла любовь? Она же прекрасно знала, должна была знать, что очень скоро будет раскаиваться в своем легкомысленном, эксцентричном и безответственном поведении.
Любовник из прошлой жизни. Звучит? Такого и от буйных психов не услышишь! Бретт застал ее врасплох, а она приняла его с распростертыми объятиями, отдав инициативу в его руки. И он взял. И инициативу, и еще кое-что. Дженни захотелось опуститься на колени перед кроватью и спрятать голову под подушку, но она отказала себе в такой роскоши. Все, что с ней произошло, от начала и до конца было ее личной ошибкой. Дженни всегда считала себя человеком с аналитическим складом ума, логиком до мозга костей, обдумывающим все последствия перед тем, как что-нибудь предпринять. Без этих качеств и думать было бы нечего о маломальской возможности успеха в компьютерном бизнесе. Но взглянув в синие глаза Бретта, она послала к черту логику и отдалась на волю эмоций.
— Получила, Дженни-девочка? — сказала она себе. — Это все было ошибкой. Может быть, самой крупной из тех, что ты совершала.
Любовник из прошлой жизни! Тьфу!
Прикусив зубами губу, что помогало сдерживать рыдания, она пнула кухонную дверь, ведущую к заветной кофеварке. На полдороге ее остановил стук в дверь.
Бретт извинился перед Кэй, что вместе с одеванием заняло не так уж много времени, и, оставив ее застывшей на середине комнаты, пулей вылетел из квартиры. Черт, Дженни! У ее дверей стоял мужчина, выглядевший большим любителем бодибилдинга.
— Дженни, — орал он, — давай сразу договоримся: я знаю, что ты дома! Поэтому я буду стоять и молотить в дверь до тех пор, пока ты мне не откроешь! Хоть всю неделю!
