— Ты уверен в том, что делаешь? — только спросил он.
Логан перевел взгляд на Кристиана. Кажется, брат правильно уловил его настроение.
— Нет, не уверен. Но все равно считаю, что должен это сделать.
Гостиница «Честерфилд», которую за белый мраморный фасад часто называли Дворцом, была одной из лучших в городе. Расположенная вблизи Риальто, то есть театрального квартала, она была особенно популярна среди актеров и актрис, считавшихся знаменитостями. Во Дворце не особенно приветствовали второразрядных артистов, массовку или хористок, даже если они могли заплатить за проживание. В этом респектабельном отеле можно было спокойно содержать свою любовницу в роскоши, нисколько не боясь скандала, — служащие «Честерфильда» прекрасно понимали, от чего зависит их благополучие, и хорошо умели держать язык за зубами.
Тем не менее «Честерфилд» в первую очередь была семейной гостиницей. Растущий средний класс, которому чрезмерные цены на недвижимость не позволяли купить себе жилье на Манхэттене, вполне удовлетворяли подобного рода пансионы. Просторные, хорошо обставленные номера, семейная атмосфера, царящая даже в громадной столовой и обширном читальном зале, — что еще нужно для спокойной, безбедной жизни?
Номер Кейти располагался на восьмом этаже. Он был известен под названием «Синие номера» — за преобладание различных оттенков синевы: теплых и холодных, цвета морской волны и берлинской лазури, причем все это прекрасно гармонировало с темно-коричневыми деревянными панелями и светло-кремовыми стенами. Шторы здесь были бархатными, сиденья кресел — из атласной парчи, а бахромчатый полог над кроватью Кейти — шелковым.
Проведя пальцем по поверхности налитой в ванну воды, Кейти щедрой рукой добавила в нее еще порошка. На поверхности появился толстый слой мыльной пены, под которым сразу исчезли ее груди и колени. Погрузившись в воду еще больше, Кейти блаженно закрыла глаза. Усталая улыбка тронула ее губы.
С момента окончания спектакля она мечтала только об этом. После вторжения Майкла, Логана, а затем и Виктора она чувствовала себя так, будто вся состояла из одних нервов. Теперь, когда она осталась одна и могла все спокойно обдумать, было ясно, что больше всего ее потрясло посещение Логана Маршалла.
— А что в этом удивительного? — тихо произнесла она. — Он так злился, что, кажется, был готов меня убить.
От этой мысли Кейти похолодела. Усталая улыбка на ее лице сменилась нервной, а потом и вовсе погасла. Чем больше она старалась не думать о Логане, тем явственнее перед ее глазами представал его образ.
