— Капрал, езжайте без промедления в лагерь. Никаких приключений.
— А вы?
— Я задержусь. Если будет возможность, я вернусь в дом за лечебными травами миссис Тремейн. Через несколько часов, Бог даст, я вас догоню.
— Хорошо, сэр.
Капрал и остальные вскоре скрылись за деревьями, а Джулиан выехал на опушку и стал следить за домом. Они разминулись с северянами на считанные минуты. Судя по всему, те уже осмотрели дом, поняли, что мятежников, которых им было велено арестовать, там нет, и теперь ждали указаний от своего командира. Им оказался высокий темноволосый полковник.
— Может, попытаемся их догнать, сэр? — спросил один из его людей.
Полковник сбежал с крыльца и повернулся лицом к опушке леса. С минуту он внимательно приглядывался, потом покачал головой:
— Мятежникам знаком здесь каждый куст, каждый камень. Мы можем гоняться за ними до скончания века и все равно не догоним.
Полковник смотрел прямо на него.
«Не знаю, как твои люди, а ты, пожалуй, мог бы попытаться нас найти. И наверняка нашел бы», — подумал Джулиан и повернул коня в лес.
Рианнон умылась ледяной водой. Голова гудела. Хуже того, она никак не могла избавиться от воспоминаний о сне. Наконец, ей просто-напросто было страшно. Он отнял у нее пузырек с настойкой, и она лишилась покоя. А он ушел. И сон ее был не более чем сном. Но, Боже, насколько живо она переживала его снова… Нет-нет, ничего не случилось, не могло случиться…
На столе у кровати стоял тот злосчастный пузырек. Рианнон остановила на нем взгляд, и ей стало дурно. Сколько она вчера приняла? Очень много. А потом еще добавила вина…
Рианнон опустилась на краешек постели. Ей стало жалко себя до слез. Это он виноват! До сих пор она жила одна, спала одна и ей было хорошо. А что делать теперь?.. Образ этого лживого мятежника никак не шел из ее сердца. Добрые глаза, красивые черты, мягкий голос, теплые руки… Она любила Ричарда и скорбела о нем совершенно искренне. Эта боль, наверное, останется в ней до самой смерти. Но она же сделала ее такой уязвимой…
Это все он виноват, он!
Или нет?..
Она давно уже принимала настойку. Иногда позволяла себе и чистый опий. Рианнон отлично знала, что злоупотребляет этим. Она принимала по чуть-чуть, но каждый день и полностью отдавала себе отчет в том, что делает…
Это все он, он виноват. Он сбил ее с толку. Теперь из-за него она вновь будет мучиться своими страхами и своим одиночеством… Господи! Правда, она тоже хороша. Хотела принять малую толику настойки в надежде, что лекарство ее успокоит, избавит от тяжелых переживаний и мыслей, но выпила слишком много.
