– Мистер Виндфилд…
По каким-то едва уловимым ноткам в ее голосе, мужчина понял, что и Элизабет испытывает то же самое, что и он.
– Да? – голос его был чуть хрипловатым, а пальцы никак не могли оторваться, от нежной, бархатистой кожи.
– Мистер Виндфилд, – повторила девушка, и голос ее был почти спокойным, только лицо порозовело от смущения. – Можно мне теперь одеться?
Вспомнив, где он и что делает, Логан отдернул руку. Слишком взволнованный, чтобы сразу ответить, он откашлялся, встав на ноги, и молча кивнул. Он понимал, что должен отвернуться, и не мог себя заставить.
Элизабет потрогала поврежденное место и натянула платье на плечо, нечаянно показав часть кружевной сорочки, едва прикрывавшей ее упругую грудь, и сама этого не заметив.
У Логана перехватило дыхание, желание жарким пламенем охватило его, и мужчина с трудом его подавил. Разозлившись на себя за то, что уставился, как зеленый юнец, на женское тело, он стиснул зубы и закрыл глаза, молясь, чтобы когда он их откроет, розовые кончики ее маленьких, похожих на дыньки, грудей, уже были скрыты от его жадного взгляда.
– Мистер Виндфилд? – снова раздался совсем спокойный голос Элизабет.
Раскрыв глаза, Логан увидел ее перед собой полностью застегнутую, аккуратную как всегда.
– Прошу вас, давайте все-таки поговорим.
Увидев, как упрямо выставила она подбородок поверх высокого воротника, он обреченно вздохнул:
– Ладно, кажется, у меня нет другого выхода, если и только не хочу кончить тем, что случайно убью вас. Присядьте, – он показал на пару еще не расколотых чурбаков. – Так, что же это такое неотложное заставило нас ринуться под топор, чтобы сообщить мне?
– Я хочу извиниться, – тихо сказала Элизабет.
– Что? – он с изумлением уставился на нее, сомневаясь правильно ли понял.
– Я искренне сожалею, – все так же тихо повторила она.
– Да уж, конечно, не я вас заставлял лезть под топор, сами себя чуть не укокошили.
– Нет, речь не об этом. Извините меня за то, что я приехала на месяц раньше положенного. Понимаете, в письме были смазаны чернила, и мне показалось, что написано «Январь», – Бет закусила дрожащую нижнюю губу, перевела дыхание и продолжила. – Теперь-то я понимаю, что на целый месяц навязалась вам, но у меня есть собственные серьезные причины, по которым приходится оставаться здесь.
Она встала:
– Я буду изо всех сил стараться не быть для вас обузой. И несмотря на то, что вы обо мне думаете, я буду хорошей учительницей, мистер Виндфилд, – закончила она серьезно.
