К трем часам дня слезы у Пенни иссякли. Как и обещал Ник, все остальные ее вещи уже доставили, и она занялась устройством рабочего места.
Пенни выбрала светлую комнату на первом этаже, откуда открывался чудесный вид на парк. Издательство, которое опубликовало ее книгу, было заинтересовано в продолжении сотрудничества. А поскольку она не знала, чего ждать в конце лета, нужно было взять себя в руки и продолжать работать. Для нее важно было чувствовать себя независимой.
В дверях появилась служанка, и сказала, что ей звонят. Пенни опрометью бросилась к телефону.
— Это Ник.
Пенни замерла, все еще злясь на него за то, что он исчез, не предупредив заранее.
— Знаю. Мог бы и не говорить. Ты слишком занят и не сможешь вернуться домой к обеду, да?
— Увы, я совсем забыл, что мне нужно присутствовать на совещании по поводу разразившегося нефтяного кризиса…
Пенни ему не поверила. Ник никогда ничего не забывал. Просто не хочет возвращаться домой.
— И где же проходит это совещание? — вежливо поинтересовалась она.
— В Триполи.
Пенни в отчаянии уставилась на побелевшие костяшки пальцев, сжимавших телефонную трубку. Сколько же часов лететь до Триполи? Успеет ли он хотя бы к завтрашнему обеду? Вряд ли. Весь ее боевой задор пропал. Она обмякла.
— Никто не может заменить меня. Я председательствую на этом совещании, — натянуто проговорил Ник. — Понимаю, для нас это весьма некстати, но случай действительно исключительный. Вернусь на следующей неделе…
— На следующей неделе?!
Это восклицание выразило весь накопившийся внутри нее ужас. Она прижала руку к губам, досадуя, что потеряла контроль над собой.
— Я бы предпочел быть с тобой и Аланом. Пожалуйста, пойми, что иногда у меня просто не бывает выбора, — напряженным голосом проговорил он.
— О, не беспокойся за нас! Все будет в порядке. Ты наверняка очень занят, поэтому не буду тебя задерживать. Всего хорошего!
Она бессильно опустилась на ближайший стул, чувствуя, что Ник буквально выбил почву у нее из-под ног. На следующей неделе! И ей нужно как-то прожить все эти дни. А в каждых сутках — двадцать четыре часа, а в каждом часе — шестьдесят минут! Но ведь обходилась же она без Ника полтора года! Конечно, ее нельзя было назвать счастливой, но она уже перестала чувствовать свою зависимость от него. Пенни никак не могла взять в толк, почему какие-то два дня произвели в ней такие перемены…
