Он с презрением оттолкнул ее и вышел за дверь, предоставив негодующей Белинде размышлять над его словами и потирать покрасневшую руку.
«Я больше не вынесу этого!» – думала она, и слезы бессильной ярости катились у нее по щекам. Она не может жить словно рабыня, сносить все его оскорбления и прихоти! Она сойдет с ума!
Белинда подошла к окну. Кузен взгромоздился на своего мерина и двинулся по дороге в сторону города Сейлема. Она наблюдала за ним, пока тот не скрылся из виду. Потом туман, стоявший перед глазами, медленно рассеялся, и Белинда заметила, что, в отличие от ее настроения, день выдался дивный, погожий. Как зачарованная созерцала она великолепие дикой природы, и внезапно ее осенила одна мысль. Белинда побежала к двери и распахнула ее настежь, впустив в затхлый, душный дом свежий, теплый апрельский ветерок.
Стояло восхитительное, ясное утро. Крошечные зеленые листочки слегка колыхались на ветвях толстых дубов и вязов, травяной ковер уже покрыл землю. Все выглядело таким свежим, словно природа, воспрянув от глубокого зимнего забытья, решила целиком посвятить себя безмятежному весеннему ликованию.
У Белинды заблестели глаза. А почему бы и нет? И вправду – почему? Этим утром она поторопится и закончит все домашние дела быстрее, чем обычно. Потом соберет еду для пикника и отправится на природу. Какое это будет наслаждение – сбросить тяжелые башмаки с пряжками, вязаные чулки и побегать босиком по свежей земле. Возможно, она даже набредет на пруд или ручей и искупается. Да, так она и сделает, решила Белинда, тряхнув непокорными кудрями. Кузен Джонатан ничего не узнает. Она отлучится всего на час, не больше, и обязательно закончит все дела до захода солнца. Какое счастье – целый час делать все, что заблагорассудится! Купаться, дремать, нежиться на солнышке… Трудно было устоять перед таким соблазном, и она принялась за работу с бешеной энергией.
Несколькими часами позже, когда солнце раскаленным золотым шаром повисло на сапфировом небосклоне, Белинда вышла из дома, повесив на руку корзинку с едой. По такому случаю она надела нежно-голубое муслиновое платье с рукавами до локтя и вышитую юбку с белой кружевной оторочкой. Это платье, привезенное из дому, напоминало ей о прежней беззаботной жизни. Еще прошлой весной, в мае, она надевала его на ярмарку. В первый раз за последнее время она почувствовала себя вольготно, радостно, а все ее невзгоды и огорчения отступили, казалось, навсегда. Двигаясь легкой, изящной походкой вдоль кукурузных полей, она оглядывалась по сторонам – не видно ли йоменов, батрачивших на ферме кузена Джонатана. Белинда мало общалась с мужчинами, но знала, что в полдень они возвращаются домой на обед; к этому времени она и приурочила свой уход. Не будучи уверена, что они не донесут хозяину о ее прогулке, девушка не хотела рисковать. На обратном пути она сделает крюк и выйдет на дорогу, чтобы ни с кем не повстречаться. До ближайшего дома целая миля, так что Белинда не видела особых причин для беспокойства. День был чудесный, думать о грустном не хотелось.
