— Это ваше?
— Да, мое, но…
Она не успела еще закончить фразы, как он уже отошел от нее, направившись к сундуку.
Кэтлин медленно покачала головой. «Успокойся, — велела она себе. С покрытого облаками неба на нос ей упала капля дождя. — Не позволяй грубому, надменному, некультурному ковбою с ранчо смутить тебя. Главное — добраться до ранчо и покончить со всеми делами».
Неожиданно она услышала громкий женский голос:
— Уэйд… Уэйд Баркли! Это что, дочка Риза?
Уэйд, обернувшись, взглянул из-под шляпы на двух женщин, торопливо идущих по тротуару.
— Полагаю, что так. Я не заметил, чтобы сегодня еще какие-то особы женского пола выходили из дилижанса.
И он повернулся к Кэтлин. Его красивое лицо было наполовину скрыто шляпой. Сундук он нес с такой легкостью, будто это был дамский ридикюль.
— Мисс Саммерз, — окликнула девушку тучная женщина с корзинкой, висящей у нее на руке, — я Эдна Уивер, мой муж — владелец банка здесь, в Хоупе. Как поживаете? — Дождавшись, пока мимо нее проедет повозка, она быстро сошла с тротуара и поспешила к Кэтлин. Худощавая невысокая женщина с пытливым взглядом огромных глаз шла за ней. — А это Уиннифред Дейл — она работает на почте. — Эдна Уивер сочувственно закудахтала. — Мы рады познакомиться с вами, золотце, жаль только, что это происходит при таких грустных обстоятельствах.
— Ах… да. Благодарю вас. — Неужели весь город ждал ее приезда? Сначала пьяница из салуна, теперь эти две женщины! Кэтлин казалось удивительным, что в Хоупе кто-то знает о ее существовании, особенно если учесть, что покойный отец за последние восемнадцать лет ни разу не написал ей.
Кэтлин настороженно рассматривала женщин. Темно-русые волосы Эдны Уивер были закручены в скромный пучок, платье приглушенного сливового цвета с гагатовыми пуговицами было простым, но сшитым по моде и хорошо сидело на ее округлой фигуре. Большие карие глаза встретились с зелеными глазами Кэтлин. Взгляд Эдны был твердый, оценивающий, а улыбка казалась искренне дружелюбной. Но Кэтлин уже успела узнать, что люди не всегда таковы, какими кажутся с виду, и не намеревалась поднимать забрало. Ни перед Эдной Уивер, ни вообще перед кем бы то ни было — каким бы приятным ни казался ей этот человек. Вторая женщина была пониже ростом и помоложе Эдны — ей, вероятно, было слегка за тридцать. Она чем-то напоминала мышку, то и дело нервно прикасалась к высокому воротнику своего бело-зеленого хлопкового платья и смотрела на Кэтлин через небольшие очки, сидящие на изящном носике. Легкие каштановые волосы, казавшиеся мягкими, точно шелк, вились вокруг ее маленького остренького личика.
