— Напротив, мистер Баркли, это ваше дело. Я никуда не поеду, пока вы не ответите на мои вопросы. Как только вы это сделаете, мы можем ехать. Что вы скрываете о ранчо «Синяя даль»?
— Все, что вам хочется узнать, вы узнаете, когда мы попадем туда.
И он снова хотел взять ее за руку. Лицо его выражало жесткую решимость. Но Кэтлин отскочила, оказавшись вне досягаемости.
— Я никуда с вами не поеду, пока вы мне не ответите. Он сжал губы, синие глаза его сверкнули.
— Ну что же, устраивайтесь сами.
Он поставил сундучок на землю и пошел прочь. Едва веря своим глазам, Кэтлин могла только оторопело смотреть ему в спину.
Он оставил ее одну посреди незнакомого города, направившись в его противоположный конец, с каждым шагом уходя от нее все дальше и дальше.
Мимо прогрохотала повозка, где-то с шумом захлопнулась дверь. Тучи нависли еще ниже.
Кэтлин была ошеломлена. Ей стало как-то не по себе. Уэйд Баркли не оглядывался, не замедлял шаг. Он действительно уходит, сейчас сядет в коляску и уедет на ранчо «Синяя даль» — без нее.
И что ей тогда делать?
Она стиснула зубы, расправила плечи и, с тихим стоном подняв сундучок, пошла следом за ним, пытаясь сохранить достоинство.
Ветер трепал ее платье, теребил легкие светлые локоны. Она пылала от негодования — негодования на того, кто должен был встретить ее со всей любезностью, отвезти на отцовское ранчо и обращаться с ней уважительно, выполняя все ее просьбы. Вместо этого он ее оскорблял, тащил за руку на глазах у всех и в конце концов бросил одну.
Чуть не плача, она шагала по главной улице, таща сундучок, и редкие капли дождя падали перед ней в пыль. К тому времени, когда она добралась до «Продуктовой лавки Пита» и увидела Уэйда Баркли, стоявшего у двух гнедых лошадей, запряженных в повозку, она просто задыхалась. Капли пота блестели у нее на лбу, лицо было красным, как полевые маки, которые покрывали равнину на подъезде к городу.
— Повозка? — задыхаясь, сказала она, подходя к нему сзади и бросая проклятый сундук в пыль. — Почему вы не приехали в… коляске?
— Нужно было купить кое-какую провизию. Без повозки никак. — Уэйд обходился минимумом слов. Он отошел от лошадей и сдвинул какие-то мешки, лежащие на повозке. — Значит ли это, что в конце концов вы решили поехать на ранчо?
— Блестяще, мистер Баркли. — Рука у Кэтлин горела после тяжелого сундучка. — Я вижу, что ваши логические способности превышают только ваши прекрасные манеры и обаяние.
— По моей работе мне не очень-то нужны манеры и обаяние, — неторопливо сказал он. — А сейчас я как раз собираюсь заняться своей работой. Тащить вас на ранчо — это, принцесса, не светская любезность, а просто часть моей работы.
