– Миранда очень милый ребенок, – проговорила Блайд, желая сменить тему разговора.
– Надеюсь, ты будешь добра к ней, – вставил Роджер.
– А почему ты думаешь, что я могу быть недоброй?
– Дарнел никогда не заботилась о дочери, – признался Роджер.
Это признание удивило Блайд.
– Не может быть, – сказала она. – Мать не может не любить собственного ребенка. Это противоестественно.
– Временами Дарнел могла быть противоестественной, – буркнул Роджер и, давая понять, что разговор ему неприятен, добавил: – Расскажи мне о своих математических способностях.
– А что ты хочешь узнать?
– Как ты умудряешься складывать цифры в уме?
– Я всегда умела это делать, – пожала плечами Блайд. – Когда я была ребенком, отец часто заставлял меня считать в уме, а потом проверял ответы.
Роджер кивнул и принялся за еду. В комнате повисло томительное молчание. Блайд лихорадочно соображала, чем заинтересовать мужа. Тридцать минут промелькнули быстро.
Невзначай посмотрев на мужа, Блайд заметила, что он смотрит на ее грудь.
– Милорд, что-то не так с моим платьем? – спросила она, едва сдерживая улыбку.
Роджер быстро отвел взгляд и сильно покраснел.
– Я рассматривал твое ожерелье, – попытался оправдаться он.
Блайд согласно кивнула, хотя прекрасно знала, что муж лжет.
– Это твой подарок на мой тринадцатый день рождения. С тех пор я ношу его не снимая.
Это признание заставило Роджера недовольно нахмуриться.
– Можно мне произвести кое-какие изменения в моей спальне? – поспешила сменить тему Блайд.
– Зачем? – удивился Роджер.
– По-моему, там слишком мрачно. Я предпочитаю более светлые цвета.
Роджер промолчал, и Блайд снова лихорадочно стала придумывать, о чем бы поговорить. Роджер, похоже, не собирался облегчать ее задачу.
– Что такое темное солнце? – вдруг спросила Блайд. Роджер едва не поперхнулся.
– Откуда ты это взяла? – удивленно спросил он.
– Ты знаешь, что это такое?
– Отвечай на мой вопрос.
– Я не знаю, что это такое, – ответила Блайд, – поэтому и спрашиваю у тебя.
– Где ты слышала это?
– Во сне, – неуверенно проговорила Блайд, понимая, что Роджер не поверит ей.
– Расскажи мне про этот сон.
Часть правды могла развеять его подозрения.
– Голос во сне приказал мне остерегаться темного солнца, – ответила Блайд.
– Это был женский голос?
– Да. Ты тоже его слышал? Роджер кивнул.
– Женский голос сказал мне то же самое, когда я был в Тауэре, – грустно проговорил он.
Блайд почувствовала, что муж не говорит ей всей правды.
– Ты слышал голос во сне?
