С помощью Полли Кэтрин разделась и облачилась в шелковую ночную сорочку, которую принесла ей сегодня днем мадам Бюжоль. Потом красавица подошла к камину и устремила задумчивый взгляд на танцующие язычки пламени. Постояв так, она повернулась к веселым огонькам спиной и пристально посмотрела на дверь, соединяющую ее комнату со спальней Хью.
– Вам нужно что-нибудь еще? – спросила Полли, собираясь уходить.
– Да, мне кое-что нужно, – быстро ответила Кэтрин, и на лице у нее появилась озорная усмешка. Женщина подошла к ночному столику, стоящему возле кровати, и принялась двигать его к злосчастной двери, бросив через плечо: – Тащи сюда эти кресла.
– Что? – смущенно прошептала Полли, зардевшись как маков цвет.
– Я сказала, тащи сюда эти кресла, – весело повторила Кэтрин.
Она придвинула столик вплотную к двери, а потом укрепила свою баррикаду двумя креслами.
– Эти О'Нейлы ужасно самонадеянны, – объяснила красавица перепуганной служанке. – И Хью ничем не отличается от своих родичей.
Позже, пожелав сэру Генри и Патрику доброй ночи, Хью отправился к себе. Поднимаясь по лестнице, он с радостью думал, что замыслы его наконец-то начинают осуществляться. Он зашагал по коридору, потирая руки от удовольствия. Но, проходя мимо комнаты Кэтрин, Хью вдруг замер на месте. Из спальни молодой женщины доносились рыдания.
Остановившись в нерешительности и не зная, что предпринять, Хью посмотрел на дверь. Может быть, он сделал что-то не так? Или, наоборот, не сделал того, что нужно? Может быть, он должен утешить Кэтрин? Как-то ободрить ее?
Хью осторожно нажал на ручку двери. Дверь не дрогнула. Она была заперта.
Тогда Хью поспешил к себе и стремительно направился прямо к той двери, что соединяла их спальни. Он попытался было войти к Кэтрин, но дверь лишь слегка приоткрылась.
– Уходите, – закричала из своей комнаты молодая женщина. – Как вы смеете ломиться ко мне?
Судя по гневу, звучавшему в ее голосе, она явно не нуждалась ни в каком ободрении.
Хью нахмурился и отступил на шаг, а потом мрачно проговорил:
– Не к вам, а к себе. Это мой дом. Почему вы плачете?
– Не ваше дело! Да, дом этот ваш, но мои мысли и чувства, слава богу, принадлежат только мне! – крикнула ему Кэтрин. – Я – не ваша собственность!
«Пока еще нет, но скоро будешь!» – подумал Хью и улыбнулся. Потом, напустив на себя суровость, он строгим тоном произнес:
– Предупреждаю вас, мадам: через две недели эта баррикада должна исчезнуть.
Бац! Что-то тяжелое ударилось в дверь с той стороны.
