На середине реки все смешалось. Обломки экипажей, фыркающие лошади, тонущие люди. Стараясь не попасть под копыта, Рейнер нырял и нырял в ледяной воде, представляя себе, как слепая и беспомощная Алуетт не может найти дверь и, захлебываясь, задыхаясь от ужаса, тонет в ледяной воде. Будь проклята ее камеристка!
Впереди он увидел, как кто-то борется за жизнь в черной, как чернила, воде, но из-за намокшего платья и тумана, поднимавшегося от реки, понять, кто это, было невозможно. Только подхватив женщину, Рейнер понял, что спасает Эрменгарду. Черт бы ее побрал! Но и бросить ее он тоже не мог!
Вынырнув на поверхность, он с жадностью глотнул воздух, но старуха всей тяжестью повисла на нем, грозя его утопить.
— Моя госпожа! Спасите мою госпожу! — сипела она.
— Тогда отпусти меня! — прокричал он ей в ухо, но старуха была в невменяемом состоянии.
Рейнер, теряя терпение, искал, кому бы передать вцепившуюся в него старуху, но видел только плывущих к берегу лошадей.
Откуда-то вынырнул Анри де Шеневи, и Рейнер, ни секунды не медля, вручил ему Эрменгарду и молча исчез под водой.
Никого. Никого! Все, кто сумел спастись, уже выбрались на берег. Рейнер отыскал на дне экипаж с огромной дырой в стене. В нем никого не было.
Потом он опять вынырнул, чтобы набрать в легкие воздух. «Алуетт!» — вопило в отчаянье его сердце, когда он плыл наверх. И он все нырял и нырял и будет нырять, пока не найдет ее. Он не оставит ее одну в этой холодной могиле.
Вынырнув в очередной раз, он услышал радостные крики и увидел, что Зевс плывет к берегу, таща за собой бесчувственное тело женщины. Длинные черные волосы. Это Алуетт. Живая или мертвая? Неужели его храбрый пес опоздал? Рейнер поплыл к нему, легко рассекая воду сильными руками.
Анри уже был на берегу вместе с хныкающей Эрменгардой. Он был наготове, когда Зевс подплыл со своей ношей и, буквально выхватив ее из воды, положил на траву. Тут и Рейнер вылез на сухое место и подбежал к ним.
Алуетт лежала, полуоткрыв рот, белая как мел. Прядь черных волос прилипла к щеке. За ухо зацепилась веточка водорослей. Глаза у нее были закрыты. Рядом лежал Зевс, который то тяжко вздыхал, то тихонько скулил.
— Рейнер, она дышит! Слава Богу! — крикнул Анри, и Рейнер. словно сразу лишившись всех сил, упал на колени и обнял девушку. Он то благодарил Бога за ее спасение, то хвалил своего храброго пса, то осыпал поцелуями ее холодное лицо.
Алуетт закашлялась И очнулась, а очнувшись сразу же услыхала его голос, звавший ее:
