Венец желаний | страница 25
Лучше бы она не спрашивала.
— Повешены. По приказу короля Ричарда. — Рейнер слышал, как она вздохнула, но он не собирался говорить ей, что король приказал ему командовать казнью.
Она теснее прижалась к нему стараясь успокоить сердце.
— Но им сначала отпустили грехи? — тихо спросила она.
На душе у него потеплело. Он был рад, что она не швыряется человеческими жизнями, даже такими. Многие женщины, наоборот, обрадовались бы, что их обидчики наказаны столь жестоко.
— Их исповедовали, — успокоил он ее.
— Прости им, Господи, — сказала она, едва сдерживая слезы.
Ему стало ее жалко. Как же она со своей чувствительностью выдержит тяготы похода, в котором рекой будет литься кровь, даже если и кровь язычников? Почему Филипп не оставил ее дома? О чем он только думал, когда потащил ее с собой?
— Что за дракон сторожит ваши двери? — спросил он скорее из желания перевести разговор с неприятной темы, чем услышать ее ответ. А когда он увидел, оглянувшись, ее изумленное лицо, то добавил: — Я говорю о старухе, которая ждала вас дома.
— А, это Эрменгарда! Моя камеристка. Но, милорд, вы не могли бы быть к ней добрее?
Чувствуя, что отношения налаживаются, Рейнер решил поддразнить ее и разговорить еще больше.
— Мне показалось, что, если я сделаю еще хоть шаг, у нее из ноздрей вырвется пламя.
— Должна вам сказать, сэр Рейнер, что она тоже не очень-то лестно о вас отозвалась, — сказала Алуетт.
Ага! Он многое отдал, чтобы узнать, расспрашивала Алуетт старуху, как он выглядит, или нет.
— В самом деле? Разве она не сообщила вам, что я красив и любезен, что такие, как я, делают честь всему человечеству, не говоря уж об английском рыцарстве?
Ну и самомнение!
— Совсем наоборот! Она сказала, что вы уродливы и должны радоваться, что я вас не вижу… — Она умолкла и вздохнула, смущенная своей откровенностью.
Он же совсем не обижался на ее слова. Нет, ей не подходит пассивная роль монахини! Рейнер рассмеялся, по-мужски откровенно и заразительно, и ей понравился его смех, хотя она все же спросила, что он нашел такого веселого в ее словах.
— Ха-ха-ха! Да ничего! Совсем ничего, уверяю вас. Просто я таким способом борюсь с унынием, как вы понимаете, свойственным людям с отталкивающей внешностью. Я надеялся… — Тут он позволил себе тяжелый вздох, зная, что он не останется не замеченным ею.
— Надеялись на что, сэр Рейнер? — мягко подбодрила она его.
— Что богиня любви Венера сохранит мою ужасную тайну хотя бы ненадолго… Чтобы я мог насладиться вашим добрым отношением ко мне,