— Мне нужно попасть во Влахернский дворец. Как шуты пробираются туда?
— Я бы начал с выступлений на ипподроме, — сказал он. — Ты уже побывал там?
— Попробую выступить на скачках через три дня. После того как внесу входную плату.
— Сколько нынче запрашивает Самуил? — полюбопытствовал Цинцифицес.
— Золотую монету и десятую часть сборов.
— Неужели? Давненько у них не менялись расценки. Я играл по таким же.
— Это вполне объяснимо.
Он набросил одеяло на свое хилое тело.
— Я устал, — заявил он. — Вы найдете сами дорогу назад?
— Думаю, да, — сказал я. — Одолжишь нам свечу?
Цинцифицес махнул рукой на стоявший на столе огарок. Я зажег его, и мы осторожно спустились в туннель по импровизированной лестнице.
— Должно быть… — начал Клавдий, но я поспешно приложил палец к губам.
Отойдя на приличное расстояние, я тихо сказал:
— Голоса здесь разносятся далеко. Неизвестно, насколько острый слух у Цинцифицеса, но не стоит рисковать. Что ты хотела сказать?
— Должно быть, во время сильного дождя его тайная келья становится настоящей ловушкой, — сказала Виола, вглядываясь в сгустившийся за нами мрак. — Я, наверное, сошла бы с ума от страха в подобной ситуации.
— Проповедник и шут в одном лице, божий человек и безумец, — сказал я. — Возможно, он с самого начала был не в себе. Именно поэтому трудно понять, как заварилась вся эта каша. Но в его словах, безусловно, есть доля правды.
— А тебе не кажется, что событие, которое должно предшествовать убийству императора, — это приход венецианского флота?
— Умница. Да, по-моему, это самое вероятное предположение. И спасибо, что не высказала его перед Цинцифицесом. Мы не знаем, с кем он любит поболтать.
— Но к чему так долго ждать?
— Судя по тому, как обстоят здесь дела, император Алексей — лучший друг будущих захватчиков. Он совершенно перестал заботиться об обороне города. Когда крестоносцы начнут осаду, горожане осознают, что у них нет флота для отражения атаки противника, и в городе вспыхнет мятеж против нынешнего правителя. И вот тогда, учитывая дальнейшую бесполезность императора, наш неизвестный убийца, видимо, подкрадется и устранит его. Крестоносцы лихо войдут в город к радости освобожденного населения, учинят традиционные три дня насилия, грабежей и мародерства, а затем возведут на трон своего послушного ставленника.
— Похоже на правду, — согласилась Виола. — Но зачем шутам вмешиваться в это? Мне казалось, что гильдию не волнует, кто именно сидит тут на троне.
