Будь здоров, старина! Привет вам обоим и особый – Динни.
Уилфрид".
Мир! Покой! А она? Динни снова завернула ленточку, снимок и письмо и спрятала свёрток в сумочку. Бесшумно открыла дверь, спустилась по лестнице и вышла на залитую солнцем мостовую.
Выйдя к реке, она остановилась под ещё нагим платаном, развернула листок, вынутый из письма, и прочла стихи:
УСНУТЬ!
То солнце, что несёт земле
Жизнь и распад, расцвет и тленье,
Лишь огонёк в небесной мгле,
Горящий краткое мгновенье;
Кружок, который нанесла
Рука творца на план вселенной;
Прокол, которым нет числа
В покрове ночи довременной.
И пусть предопределено
Им все моё существованье,
Жить, как v, мне, лишь миг дано
Ему, песчинке мирозданья.
Но не стихает в сердце боль:
Ведь каждая моя частица
Сыграть, как я, как солнце, роль
На сцене вечности стремится,
Хотя придёт конец нам всем
И ждёт нас бездна ледяная…
А если я спрошу: «Зачем?»
Ответит бог: «Усни. Не знаю».
Уснуть! Набережная была почти пуста – ни людей, ни машин. Динни пошла пешком, пересекая главные городские артерии, и добралась наконец до Кенсингтонского сада. У Круглого пруда, по которому плавали игрушечные кораблики, теснились увлечённые игрою дети. Светловолосый мальчуган, похожий на Кита Монта, подталкивал свой кораблик палкой, снова и снова пытаясь пустить его по ветру через пруд. Какое блаженное неведение! Не в нём ли залог счастья? Жить минутой, отрешиться от себя, уподобиться ребёнку! Малыш вскрикнул:
– Смотри, плывёт!
Паруса надулись, кораблик отошёл от берега. Мальчуган подбоченился, метнул взгляд на Динни и объявил:
– Ну, я побежал.
Динни смотрела, как он бежит то останавливаясь, то опять пускаясь вперёд и, видимо, соображая, где пристанет его кораблик.
Не так ли и человек бежит через жизнь, ловя каждую возможность пристать к берегу, а в конце концов все равно уснёт? Он – словно птицы, которые поют, ловят червяков, чистят перья, беспричинно, от полноты жизни, летают взад и вперёд, спариваются, вьют гнёзда, выкармливают птенцов и, отжив свой срок, превращаются в окоченевший комочек перьев, разлагаются и становятся прахом.
Динни медленно обогнула пруд, вновь увидела мальчика, толкавшего лодку палкой, и спросила:
– Что у тебя за кораблик?
– Катер. Раньше была шхуна, но наша собака съела снасти.
– Да, – заметила Динни, – собаки очень любят снасти – они вкусные.
– Как что?
– Как спаржа.
– Мне не дают спаржи, – она слишком дорого стоит.
– А ты её пробовал?
– Да, Смотрите, ветер опять его погнал!
