– Вы ошибаетесь, если не верите им. Они говорят сущую правду.
– Почему она оставила мужа, мисс Черелл?
– Раз она не сказала этого сама, я тоже не скажу. Но я убеждена, что сестра права.
Он пристально посмотрел на неё все тем же острым взглядом:
– Я всё-таки предпочёл бы, чтобы на её месте были вы, – сказал он вдруг, взял понюшку и повернулся к генералу и сэру Лоренсу.
– Итак? – спросил генерал.
Лицо "очень молодого" Роджера неожиданно приобрело ещё более песочный оттенок.
– Если у неё и были достаточно веские основания порвать с мужем…
– Были.
– Папа!
– …она, очевидно, не станет приводить их.
– Я тоже не стала бы, – спокойно вставила Динни.
– Но от этого может зависеть исход дела, – возразил "очень молодой" Роджер.
– А оно грозит юному Круму чем-нибудь серьёзным? – осведомился сэр Лоренс.
– Безусловно, сэр Лоренс, и независимо от того, будут они защищаться или нет. Я ещё поговорю с каждым из них в отдельности, затем выясню точку зрения мистера Кингсона, а завтра сообщу её вам. Не возражаете, генерал?
– Больше всего в этой истории меня возмущает Корвен! – воскликнул сэр Конуэй.
– Разумеется, – отозвался "очень молодой" Роджер, и Динни подумала: "Впервые слышу, чтобы это слово произносили так неуверенно".
Динни сидела в пустой, но тем не менее тесной приёмной и листала "Тайме". Тони Крум стоял у окна.
– Динни, – спросил он, оборачиваясь, – не придумаете ли вы, как мне хоть немного помочь ей в этой мерзкой истории? Все ведь произошло в известном смысле по моей вине, несмотря на то что я старался держать себя в руках.
Динни посмотрела на его удручённое лицо:
– Нет, не придумаю. Я знаю только одно, – надо говорить правду.
– Этот адвокат внушает вам доверие?
– Пожалуй, да. Мне нравится, что он нюхает табак.
– Знаете, я не верю, что есть смысл опротестовывать иск. Чего ради выставлять Клер на позорище? Пусть меня объявляют несостоятельным. Какое это имеет значение?
– Мы обязаны это предотвратить.
– Неужели вы думаете, что я допущу…
– Оставим споры, Тони. На сегодня хватит. До чего здесь неуютно, верно? У дантиста и то не так голо: на стенах гравюры, на столе старые журналы; и потом, туда можно приходить с собакой.
– А курить здесь разрешается?
– Несомненно.
– Вот сигареты, только у меня дешёвка.
Динни взяла сигарету, и с минуту они помолчали, глубоко затягиваясь дымом.
– Как все мерзко! – внезапно вырвалось у Тони. – А ведь этому субъекту придётся приехать на суд, правда? Он, наверно, никогда не любил Клер всерьёз.
