– Таких грехов в нашем грешном мире не оберёшься. Ты бы лучше ложилась, дорогая: у тебя утомлённый вид.
В спальне, где Динни столько раз ночевала во время собственной драмы, она вновь испытала прежнее кошмарное чувство, что Уилфрид где-то рядом, но она не может до него дотянуться, и в её усталой голове, как припев, звучали слова: "Ещё одну реку, переплывём ещё одну реку…"
На другой день, в четыре часа пополудни, контора "Кингсон, Кэткот и Форсайт", помещавшаяся в жёлтом, тихом, как заводь, закоулке Олд Джуэри, подверглась нашествию клана Черрелов.
– А где старик Грэдмен, мистер Форсайт? – услышала Динни вопрос дяди. – Все ещё у вас?
"Очень молодой" Роджер, которому было сорок два, ответил голосом, несколько контрастировавшим с массивностью его подбородка:
– По-моему, он живёт на покое не то в Пиннере, не то в Хайгете, словом, где-то в той стороне.
– Рад слышать, что он жив, – отозвался сэр Лоренс. – Старый Фор… ваш родственник отзывался о нём с большим уважением. Крепкий человек, викторианская порода.
"Очень молодой" Роджер улыбнулся:
– Почему бы нам всем не присесть?
Динни, впервые попавшая в адвокатскую контору, разглядывала тома свода законов, выстроившиеся вдоль стен, пухлые папки с делами, желтоватые жалюзи, унылый чёрный камин, где горела горсточка угля, не дававшая, казалось, никакого тепла, план поместья, скатанный в трубку и повешенный около двери, низенькую плетёную корзинку на письменном столе, перья, сургуч, самого "очень молодого" Роджера, и ей почему-то вспомнился гербарий её первой гувернантки, которая собирала морские водоросли. Затем она увидела, как её отец поднялся и вручил юристу бумагу:
– Мы пришли вот по этому делу.
"Очень молодой" Роджер взглянул на заголовок извещения, потом, поверх него, – на Клер.
"Откуда он знает, кто из нас двоих Клер? – удивилась Динни.
– Обвинение не соответствует истине, – пояснил генерал.
"Очень молодой" Роджер погладил подбородок и углубился в чтение.
Взглянув на него сбоку, Динни увидела, что профиль его стал по-птичьи острым.
Он заметил, что Динни наблюдает за ним, опустил бумагу и сказал:
– Видимо, они торопятся. Я вижу, что истец подписал прошение в Египте. Он поступил так ради экономии времени, – это ясно. Вы мистер Крум?
– Да.
– Вам угодно, что мы выступали также и от вашего имени?
– Да.
– Тогда попрошу остаться леди Корвен и вас. Я приглашу вас, сэр Конуэй, несколько позднее.
– Вы не будете возражать, если здесь останется моя сестра?
