Динни рассмеялась.
– Сколько вам лет?
– Двадцать восемь.
– Значит, под Зеебрюгге не были?
– Был.
– Вижу. Вы привыкли швартоваться с хода.
– И взлетать за это на воздух.
Взгляд девушки потеплел.
– Сейчас я сцеплюсь со своим врагом.
– С врагом? Могу я чем-нибудь вам помочь?
– Нет. Смерть его мне не нужна – пусть сначала выполнит то, чего я хочу.
– Очень жаль. Он кажется мне опасным.
– Займитесь миссис Чарлз Масхем, – шепнула Динни и повернулась к Халлорсену, который почтительно, словно она спустилась к нему с небес, воскликнул:
– Мисс Черрел!
– Я слышала, что вы потрясающе стреляете, профессор.
– Что вы! Я не привык к таким птицам, как ваши, – они сами подвёртываются под выстрел. Со временем, даст бог, освоюсь. Как бы то ни было, это полезный для меня опыт.
– Парк вам понравился?
– Ещё бы! Находиться там же, где и вы, большая удача, мисс Черрел, и я её глубоко ценю.
"Обстрел с двух сторон!" – подумала Динни и в упор спросила:
– Вы уже решили, как исправить зло, причинённое вами моему брату?
Халлорсен понизил голос:
– Я восхищён вами, мисс Черрел, и сделаю всё, что вы прикажете. Если хотите, напишу в ваши газеты и возьму назад обвинения, которые выдвинул в книге.
– А что вы потребуете взамен, профессор Халлорсен?
– Ничего – кроме вашего расположения, разумеется.
– Брат дал мне свой дневник. Он согласен опубликовать его.
– Если так вам будет легче, публикуйте.
– Интересно, поймёте ли вы когда-нибудь друг друга?
– Полагаю, что нет.
– Странно. Ведь вас, белых, там было всего четверо. Могу я узнать, что именно так раздражало вас в моём брате?
– Если я отвечу, вы используете это против меня же.
– О нет, я умею быть справедливой.
– Ну что ж, извольте. Во-первых, я нашёл, что у вашего брата предвзятое мнение о слишком многих вещах и что менять его он не собирается. Мы находились в стране, которой никто из нас не знал, среди дикарейиндейцев и людей, едва тронутых цивилизацией. Но капитан хотел, чтобы всё шло так, как у вас в Англии. Он придерживался определённых правил и от других требовал того же. Честное слово, дай мы ему волю, он стал бы переодеваться к обеду.
– Я полагаю, вам не следует забывать, – возразила чуточку растерявшаяся Динни, – что мы, англичане, давно доказали, насколько важна внешняя форма. Мы преуспевали в любой дикой и дальней стране именно потому, что и там оставались англичанами. Читая дневник, я поняла, в чём причина неудачи брата. Он недостаточно твердолоб.
– Конечно, он не из породы ваших Джонов Булей вроде лорда Саксендена или мистера Бентуорта, – Халлорсен кивком указал на конец стола. – Будь он таким, мы скорее бы нашли общий язык. Нет, он предельно сдержан и умеет скрывать свои эмоции. Они снедают его изнутри. Он похож на кровного скакуна, которого запрягли в телегу. Если не ошибаюсь, мисс Черрел, вы принадлежите к очень старому роду?
